Последние отзывы

  89  

– Слава Богу, господин герцог, вы здесь! Я начала отчаиваться найти кого-нибудь бодрствующим в этом дворце. Город горит!

– Я знаю, княгиня, я видел! Камердинер разбудил меня минут пять назад.

– Надо предупредить Императора!

– Время терпит! Пожар выглядит серьезным, но он не угрожает Кремлю. Я послал слугу предупредить гофмаршала. Мы посоветуемся с ним, что следует предпринять.

Спокойствие обер-шталмейстера было утешительным. Марианна впервые встретились с ним сегодня вечером, поскольку в то время, когда она сошлась с Императором, Коленкур был послом в России и оставался там до 1811 года. Но она ощутила внезапную симпатию к этому аристократу старого закала, умному и учтивому, чье красивое задумчивое лицо и изысканные манеры заметно выделялись среди обычного окружения Императора. Кроме того, она сочувствовала его горю в связи с геройской гибелью его брата под Бородином.

С покорным вздохом она опустилась на крытую бархатом банкетку и обратила к своему собеседнику взгляд, полный такой тоски, что он не смог удержаться и улыбнулся.

– Вы так побледнели, сударыня, и я знаю, что вы еще не оправились от недавней раны. Вам следует вернуться в постель.

Она отрицательно покачала головой. Гигантская огненная стена еще стояла у нее перед глазами, и безумный страх сжимал ей горло.

– Я не могу. Но умоляю вас, предупредите Императора! Город сгорит полностью. Я знаю, я в этом уверена... Мне сказали это.

– Кто же мог сказать вам подобную вещь, моя дорогая Марианна? – послышался за нею сонный голос Дюрока, видимо, без обиняков извлеченного из первого, самого сладкого сна.

– Один священник... которого я встретила позавчера в Сен-Луи-де-Франс, где я нашла убежище. Он заклинал меня, как и всех, кто был там, бежать, покинуть этот город! Он обречен! Ростопчин открыл тюрьмы и выпустил весь сброд, чтобы они сожгли Москву.

– Но это же, в конце концов, безумие! – взорвался Коленкур. – Я знаю русских и...

– Вы знаете дипломатов, господин герцог, вы знаете себе подобных, но вы не знаете русский народ. День за днем он уходил, оставлял город, свой святой город. И губернатор поклялся, что Москва не останется в ваших руках, чего для этого ему ни пришлось бы сделать...

Оба сановника переглянулись над головой молодой женщины.

– Почему же вы не сказали об этом раньше? – спросил наконец гофмаршал.

– Я пыталась... Я пыталась предупредить Императора, но он не захотел меня выслушать. Вы знаете, какой он. Но теперь надо его спасать. Клянусь вам, что он в опасности. Разбудите его! Разбудите, если не хотите, чтобы это сделала я сама.

Она встала и хотела броситься к закрытой двери, но Коленкур схватил ее за руку.

– Прошу вас, княгиня, успокойтесь. Положение еще не столь трагично, и Император утомлен. Уже три ночи он не спал, а дни были тяжелые. Пусть он немного отдохнет, да и вы тоже! Послушайте, что мы сейчас сделаем! Вы, Дюрок, пошлите за сведениями к губернатору и поднимите гвардию в ружье. А я возьму лошадь, поеду разобраться на месте и постараюсь собрать людей на помощь. В любом случае действовать надо незамедлительно! Все наличные войска будут брошены на борьбу с огнем.

– Хорошо, но не просите меня идти лечь. Я все равно не смогу заснуть.

– Тогда идите сюда, – сказал Дюрок, открывая дверь императорской прихожей. – Я поручу вас Констану, пока отдам распоряжения, а затем вернусь.

– Это не совсем прилично, – сказал Коленкур. – Мадам...

– Я знаю мадам, – оборвал Дюрок. – Это старый друг, и могу заверить вас, что после Императора я не встречал более упорной головы, чем у нее. Идите по своим делам, а я займусь своими.

В прихожей они нашли мамелюка Али и двух его товарищей, отчаянно споривших с Констаном. Камердинер Императора прилагал максимум усилий, чтобы успокоить их, ибо, по всей видимости, они хотели того же, что и Марианна: разбудить Императора.

Дюрок отослал их отдыхать и предупредил, что в случае необходимости их позовут.

– Мы еще не будем будить Его Величество. Он слишком нуждается в отдыхе, – добавил он строгим тоном. – А вы подняли такой шум, что глухой проснется.

Констан позволил себе улыбнуться, философски пожав плечами.

– Господин гофмаршал хорошо знает, что в армии, как и при дворе, они все таковы. Чуть что не так, они сразу теряют голову, если нет самого Императора, чтобы сказать, что все идет хорошо.

– Было бы довольно трудно сказать это сегодня ночью, – пробормотала Марианна. – И если бы я была на вашем месте, дорогой Констан, я бы уже укладывала вещи Его Величества для переезда. Никогда не знаешь, что будет. И события могут развернуться с такой быстротой, что вы себе и представить не можете. Который уже час?

  89