очень нудно 
29 
– Простите великодушно, мадам, и позвольте мне вам помочь.
Газета упала, развернулась на тротуаре, и Альдо ее поднял.
– Не трудитесь, месье, не стоит беспокоиться. Я уже почти добралась.
Женщина говорила на хорошем французском языке с едва заметным английским акцентом. Ей было немного за сорок, у нее была милая улыбка, правильные черты лица, подтверждающие, что эта дама с характером, голубые глаза и русые волосы, которые выбивались из-под шляпки, такой же черной, как ее шубка.
Совершенно очевидно, что газета была лишней при таком изобилии покупок, поэтому Альдо свернул ее в трубку и снова сунул даме под мышку.
– Мне кажется, – произнес он, отвечая улыбкой на улыбку, – что вам придется немного подождать и ознакомиться с новостями дома.
– Да, так будет разумнее, – согласилась она. – Спасибо, месье.
И, попрощавшись дружеским кивком, она пересекла бульвар Капуцинов и завернула за угол, направляясь к Вандомской площади…
Сам не зная почему, Альдо повернул и последовал за ней. Был уже полдень, а ему предстояло еще немало беготни… Увидев, что незнакомка вошла в главный вход «Рица», он снова зашагал к машине, собираясь как можно скорее сесть в нее. Но… попал в объятия Джона Огастеса Белмонта.
– Господи! Морозини! – радостно воскликнул тот. – Я начинаю верить, что Господь Бог благоволит к нам, Белмонтам! Я гоняюсь за вами сегодня с раннего утра!
– И наконец меня догнали! Я перед вами, – засмеялся Альдо. – И готов служить. Что случилось, дорогой друг?
– Ничего не случилось, просто хотел с вами немного поболтать. Мне так повезло, что вы оказались в Париже, и я не могу упустить такого шанса. Пойдемте и позавтракаем вместе. Только вы и я!
– Но… ваша сестра…
– Полина?
– А у вас есть другие?
– Вы правы, других нет. Она отправилась завтракать в «Пре Каталан» в обществе некоего графа Фанкетти, кажется, его зовут именно так. Эта напомаженная картинка из модного журнала действует мне на нервы своим непрестанным смехом. Думаю, он хвастается своими зубами. У него их, похоже, в два раза больше, чем у всех нормальных людей. Стоит ему открыть рот, и два ряда клавиш концертного рояля перед вами!
Белмонт взял Альдо под руку, и тот охотно дал себя увести, думая, что за исключением Адальбера он не встречал еще такого милого и симпатичного человека.
– Я согласен с вами позавтракать, – сообщил он, – но с условием, что я угощаю. В «Рице» я почти как у себя дома, и мы попросим Оливье найти нам самый спокойный столик у одного из окон, выходящих в сад.
– Оливье?
– Оливье Дабеска – самый великолепный метрдотель в мире!
Однако когда друзья вошли в холл, они поняли, что их незатейливой программе не так-то легко осуществиться. В холле царила несвойственная «Рицу» суета и беспокойство. Возле большой лестницы, громко говоря вслух, столпилось множество обитателей отеля. Человек с золотыми ключами вызывал по телефону полицию, одной рукой держа телефонную трубку, а другой прикрывая ухо, спасаясь от шума. Альдо остановил грума, бегущего куда-то с запиской в руке.
– Что здесь происходит?
– Убийство, месье. Только что убили одну даму. Простите, спешу, месье.
Но в следующую минуту, узнав американца, обратился к нему:
– Вы господин Белмонт, не так ли?
– Да, и что же?
– Дама приехала с вами. Точнее, с госпожой баронессой.
Мужчины с нескрываемым облегчением разом выдохнули. Они оба подумали об одном и том же. Но Белмонт тут же сообразил:
– Неужели Хэлен? Я должен ее увидеть!
Решительно раздвигая толпу и повторяя: «Позвольте, позвольте», он двинулся вперед, и Морозини следом за ним. Они добрались до лестницы, где на первой ступеньке лежала женщина в окружении рассыпавшихся свертков. Возле нее на коленях стоял человек и с осторожностью вынимал кинжал, вонзенный ей в спину.
– Нельзя его трогать, – выговаривала ему какая-то девушка, – нужно дождаться полиции.
– Я врач этой гостиницы, женщина еще жива, так что оставьте меня в покое! И извольте отойти подальше.
Просьба относилась к Белмонту, который не только подошел, но и низко наклонился над лежащей. Он тут же представился доктору:
– Моя фамилия Белмонт, эта женщина – горничная моей сестры. Вы сказали, что она жива, доктор?
29 
