очень нудно 
30 
– Пока да… Но надолго ли? Да куда же она подевалась, чертова «Скорая помощь»?
– Едет! – прокричал один из служащих. – Слышите сирену?
Оставив Белмонта возле Хэлен и врача, Альдо подошел к администратору.
– Откуда вы вызвали полицию, Франсуа? Из ближайшего отделения?
– Да, конечно, ваша светлость.
– Соедините меня с главным комиссаром Ланглуа. Эта женщина – важный свидетель в деле, которое он ведет.
– Кто бы мог подумать, ваша светлость!
Номер был набран мгновенно, и несколько секунд спустя Альдо услышал решительные и четкие распоряжения полицейского:
– Отправьте ее в больницу Отель-Дье. Я приеду туда незамедлительно. Передайте Дюмулену, который дежурит сейчас по 1-му округу, чтобы приехал ко мне, как только закончит осмотр места преступления и сбор информации.
Трубку повесили. Ни единого лишнего слова. Ланглуа не нашел нужным сдобрить свои приказы, а это были именно приказы, хоть какой-то толикой вежливости. Как видно, «большой начальник» был не в самом лучшем расположении духа. И вполне возможно, потому, что на его пути снова возник Морозини. В который раз!
Альдо тем не менее тут же передал все распоряжения. По счастью, комиссар Дюмулен, похожий на медведя, обладал вовсе не медвежьим характером. Румяные щеки свидетельствовали о веселом нраве бонвивана, и Морозини удостоился веселой и чуть насмешливой улыбки.
– Рад с вами познакомиться, – прогудел Дюмулен, протягивая свою лапищу.
– Я… я тоже, – несколько замялся Альдо, не зная, чему приписать такую сердечность полицейского чина. Долгий опыт общения с людьми этой профессии при всем своем разнообразии не вызывал энтузиазма.
Дюмулен весело рассмеялся.
– Похоже, в кабинете Большого Маниту шторм, и он рад вам, как собаке при игре в кегли. Но вы, должно быть, привыкли к качке.
– Почему вы так решили?
– Отношения комиссара Ланглуа с князем Морозини скоро войдут в легенду как на набережной Орфевр, так и в службе полиции. Простому народу это нравится, ему так жить веселее. Он знает: если появился князь Морозини, значит, скучать не придется.
На это Альдо возразить было нечего. Он и не возражал. Вот уж воистину, чего в жизни не бывает! Он стоял рядом с Дюмуленом и слушал, что ему докладывают два инспектора, которые опросили свидетелей в холле. Результаты были неутешительные: никто ничего не заметил. Хэлен не привлекла к себе внимания, все привыкли, что в холле постоянно какое-то движение. Только одна пожилая дама, сидевшая в кресле в ожидании приятельницы, обратила внимание, что на лестнице споткнулся какой-то мужчина, но он тут же выпрямился, бормоча извинения, и направился к галерее, что соединяет Вандомскую площадь с улицей Камбон. Однако дама не заметила, что кто-то лежит на полу…
– Невероятно! Немыслимо! – восклицал Джон Огастес. – Наверняка она сидела в очках, если ждала подругу! А если нет, неужели зрелище человека, лежащего с ножом между лопаток, настолько ординарно, что не привлекло внимания?
– Не сразу, – вздохнул Дюмулен. – Место у лестницы не самое освещенное, и если занят своими делами…
– В любом случае здесь не хватает одного предмета, – заявил Морозини, глядя, как комиссар собирает рассыпавшиеся свертки.
– Какого же?
– Газеты! Я встретил эту женщину на улице де ла Пэ, она только что купила газету и, собираясь просмотреть ее, рассыпала покупки.
– Что за газета? – осведомился комиссар.
– Право слово, понятия не имею, право слово. Она была сложена, я ее поднял, помог собрать покупки, сунул газету под мышку этой даме, вот и все.
– Странно, очень странно, – задумчиво заметил Белмонт. – Хэлен не была охотницей до газет. Книги – другое дело.
– Единственное, что могу сказать точно: это не был модный журнал, а обычная ежедневная газета.
– Вряд ли представляющая особую ценность.
Приехала «Скорая помощь», и Белмонт тут же поинтересовался:
– Куда вы ее повезете?
– В больницу Отель-Дье. Так положено.
– Почему? Разве американской больницы больше не существует?
– Разумеется, существует, месье. Но она находится в Нейи, и это роскошное заведение.
– Значит, туда вы ее и отвезете. Мы, Белмонты, всегда обеспечиваем своих слуг самым лучшим!
30 
