73 
Весь следующий день кусок не лез Кливу в горло. Время тянулось бесконечно. Вечером он заставил себя проглотить бутерброд и запил его таблеткой аспирина. Затем в каком-то полубреду поехал к Джеми.
Тот уже ждал, держа проектор, пленки и хороший запас выпивки наготове.
– Спасибо, Джеми. – Клив сел и нервно отхлебнул из бокала. – Все нормально. Ну что, начнем?
– Начали! – подражая режиссеру, воскликнул Джеми и выключил свет.
Экран засветился. Появилась надпись на хлопушке: «Кадр 1, дубль 7. „Золотая девственница“: Диана Койл, Роберт Деним».
Щелк!
На террасе, глядя на озаренный лунным светом океан, стояла Диана.
«Какая чудесная ночь! Она так прекрасна, что я не могу поверить», – мечтательно проговорила она.
В кадре появился Деним, нежно держащий ее руки в своих. «Я заставлю тебя в это поверить. Я… черт побери!»
«Стоп!» – взревел за кадром Галдинг. Но съемка продолжалась. Лицо Денима вытянулось, стало злобным и уродливым.
«Это все из-за тебя! Ты опять лезешь в камеру!»
«Я? – Ярость Диану не украшала. По крайней мере настоящая ярость. Позолота ее крылышек потускнела, запудренная прахом злобы. – Я? Да ты на себя посмотри: третьеразрядный актеришка! Только и умеешь, что орать, ты, грязный…»
Щелк! Темнота. Конец дубля.
Несколько минут Клив потрясенно пялился на пустой экран. Затем спросил:
– Они не очень-то ладили? – и про себя добавил: «Ну и хорошо».
– А вот тебе еще один, – сказал Джеми, и проектор снова застрекотал.
Теперь на экране был пышный бал. И вдруг, перекрывая смех и музыку, ворвалось злобное, мрачное, ненавидящее: «…Да пошел ты!» – «Ты нарочно подала мне не ту реплику! Из всех самых дешевых, поганых…»
И снова Диана и Роберт Деним!
И еще один дубль, и еще, и еще. Шесть, семь, восемь!
В одном из них Роберт, совсем осатанев, кричал: «Видит Бог, кто-нибудь однажды заткнет вашу грязную пасть навсегда, л-леди!»
«Кто? – заорала в ответ Диана, сверкая изумрудными глазами. – Уж не ты ли? Дилетант! Размазня! Сопли вытри!»
И вдруг Деним успокоился и, мрачно глядя на нее, тихо сказал: «Да. Может, и я. А почему бы нет? Это идея».
С Талли Дархэм тоже было несколько довольно выразительных сцен. Еще в одном дубле Диана с такой яростью набросилась на Джорджа Кролла, что тот перепугался и стал униженно просить прощения. И все это на пленке. Все это отличное свидетельство. Выходило, что на один скандал с Талли или Кроллом приходилось как минимум семь – с Денимом. Снова, и снова!
– Останови! Хватит! – Клив вскочил со стула попав в луч проектора, отбросил на экран дрожащую тень. – Спасибо, Джеми. Извини. Я слишком устал. Ты можешь дать мне… дать все дубли с Денимом?
– Конечно.
– Я сегодня же по дороге домой заеду в полицию и на основании их обвиню его в убийстве Дианы Койл. Еще раз спасибо, Джеми. Спасибо за все. Ты мне очень помог. Доброй ночи.
Пять, десять, пятнадцать, двадцать часов. И каждый из них можно считать за два, за четыре, за шесть. Но Клив их не заметил. Он спорил, спорил с копами, убеждал, доказывал, пока не устал. Тогда он вернулся домой и бросился на кровать.
«Газовая камера ждет тебя, Роберт Деним; будь послушным маленьким убийцей, иди своими ножками!»
А потом, вырвав тебя из тяжелой дремоты, зазвонил твой телефон.
– Алло?
– Клив? – раздался голос в ночи.
– Да.
– Это Джак Дэвис из проявки. Клив, скорее… Меня, ранили, меня ранили, мне больно…
На том конце провода с глухим шумом упало тело.
И больше ни звука.
Он нашел Джака уткнувшимся головой в одну из ванн с химикалиями. Красное органическое химическое соединение широкой струёй вытекало из ножевой раны, унося с собой навсегда все мечты, разговоры, саму жизнь, и разливалось алым озером вокруг.
Телефонная трубка лежала на рычаге. В лаборатории царил полумрак. Тот, кто это сделал, уже выбрался из этой тьмы наружу, и теперь, стоя посреди комнаты, Клив не слышал иных звуков, кроме шороха пленки, ползущей по ванночкам, как лоза, надеющаяся в полуночном мраке выбраться к свету. Клив склонился над Джаком. Тот наполовину висел, зацепившись за проявочный аппарат, все еще продолжавший печатать позитив. Он полз сюда от телефона через всю комнату.
В кулаке он сжимал обрывок пленки. Клив посмотрел его на свет и увидел Диану, Талли, Джорджа и Роберта Денима. Джак обнаружил что-то важное, что-то, что было на этой пленке, что-то об убийце; и награда за это немедленно обрушилась на него из студийной темноты.
73 
