очень нудно 
29 
Мария улыбнулась Амалии:
– Подружка донимает.
– Тереза Валескес?
– Ага, продолжает названивать. Представляешь, как сеньорита Надменность сожалеет об отказе от гонки?
Рафаэль стремился быстрее взлететь. Амалия посмотрела на небо. Аэростата Стефано видно не было. Уже в гондоле она спросила Рафаэля:
– Думаешь, Стефано вечером опять соберет репортеров?
– Не исключаю.
– Мы его сегодня опередим?
– Надеюсь, нам удастся сохранить лидерство.
Рафаэль взял карту и принялся изучать ее.
– Почему ты отвлекаешься от пилотирования? – поинтересовалась девушка.
– Это ненадолго. Сообщи, если возникнет угроза врезаться во что-нибудь.
Она оглядела чистое небо. Их воздушный шар находился намного выше линий электропередачи. Аэростат Стефано только начинал подниматься.
– В полете не так много развлечений, за исключением красивых видов, верно? – Рафаэль начал рассказывать об одном из фестивалей, в котором принимал участие. Амалии нравилось слушать его. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. – Я утомляю тебя? – тут же заволновался он.
– Нет. Мне удобнее слушать с закрытыми глазами.
Уставшей рядом с Рафаэлем она себя не чувствовала. Амалия ощущала жар его тела, вдыхала его неповторимый и незабываемый аромат. Жаль, что не удастся записать рассказ на диктофон, чтобы слушать после. Она улыбалась, когда он описывал нелепые и спорные ситуации, возникающие на фестивале. Его истории были романтичны и живописны, а он вел себя совсем просто.
Рафаэль включил горелки, и Амалия, наконец, открыла глаза. Высокий, стройный, широкоплечий и узкобедрый мужчина. Его волосы были постоянно взъерошены с тех пор, как они отправились в путешествие. Амалию умиляла его нынешняя прическа, ибо так он выглядел намного демократичнее.
К тому времени, когда Рафаэль подключил к блоку горелок последний газовый баллон, начало смеркаться. Он постоянно осматривал горизонт, но места для посадки не находил. Меньше всего Рафаэлю хотелось приземляться в темноте.
Мария вызвала его по рации. Связь была плохой.
– Потеряли вас из вида… Едем в другом направлении… Ищем…
– Повтори! – крикнул Рафаэль.
– Вы летите в противоположную сторону от дороги. Мы не можем найти кратчайший путь. Есть где садиться?
– Нет. – Рафаэль оглянулся, но не увидел позади аэростат Висенте. Стефано держался за ними весь день и, скорее всего, сел на поляне, которую Рафаэль заметил примерно полчаса назад.
Снова зашипела рация:
– …укажите ваши GPS-координаты. Мы найдем… Взглянув на навигатор, Рафаэль неторопливо дважды продиктовал координаты аэростата.
– Принято!
Рафаэль выключил рацию и посмотрел на Амалию. Он ждал от нее упреков, жалоб и стенаний. Однако девушка выглядела спокойной. Похоже, она доверяет ему.
– Я займусь горелками, а ты ищи место, – предложила Амалия.
Рафаэль понимал, что играет с огнем, лелея надежду закрутить с ней роман. Она вполне довольна своей жизнью, ей нужно воспитывать брата. Черт побери, у нее, вероятно, даже нет подходящего платья, чтобы выйти в свет!
Хотя наряды не проблема. Он готов купить ей все, что она пожелает. А не отправиться ли им на морскую прогулку в выходные?..
Далеко же зашли его размышления. Рафаэль нахмурился и достал бинокль.
Наконец он увидел подходящую поляну. Рафаэль прикинул расстояние до нее. Сегодня они обогнали Висенте, а завтра увеличат отрыв.
Менее чем через двадцать минут они были на земле.
Амалия выпрыгнула из гондолы и схватила привязной фал. Вскоре оба каната были закреплены.
– Отличная работа! – похвалил ее Рафаэль.
– Что теперь?
– Будем ждать команду.
Она огляделась:
– Не вижу дороги.
– Мануэль и Мария знают свое дело. Они найдут нас. И я могу включить маяк, а команда поймает сигнал. Я правильно говорю?
– А если ты ошибаешься?
Амалия сердилась на Рафаэля. Он по-прежнему свеж и энергичен. А ее легкий макияж потек, волосы растрепались. Ей хотелось забыть обо всем и смыться куда-нибудь подальше от Рафаэля Сандовала.
Он рассмеялся:
– Верно! Но для моего имиджа лучше, чтобы как можно меньше людей знали о моей неправоте. – Он огляделся, подбоченившись.
Амалии показалось, что Рафаэль похож на конкистадора, высадившегося на берегах Америки и считающего, что ему принадлежит все, чего касается его взгляд.
– Если хочешь, можем посидеть в гондоле, – предложил он.
– Спасибо, я там сегодня уже насиделась.
29 
