58 
— Тело само находит выход из положения. Человек видит сны.
— Да, — сказал он. — Это мне известно. Со мной это тоже было.
Она протянула ему руку, и он притянул ее к себе поближе, так что она села у его изголовья. Немного помолчав, Линде-Лу сказал:
— Хочешь, чтобы мы попробовали?
— Провести эксперимент? Посмотреть, загорюсь ли я? Нет, спасибо!
— Нет, я не это имел в виду, — печально, но спокойно сказал он. — Тебе хорошо известно, что я желаю тебя. Но я готов подождать, пока ты тоже этого захочешь. Понимаешь?
— Спасибо, Линде-Лу, — взволнованно произнесла она. — Но во всем этом есть какая-то неясность… Мне интересно, почему ты с такой свободой говоришь обо всем этом? Откуда тебе все это известно? Я думала, что…
— В моей земной жизни я ничего этого не испытал, Криста, — улыбнулся он, и его улыбка придала ей спокойствие. — Ты была моим первым опытом, и ты сама позволила мне ласкать твою грудь. Большего мы себе никогда не позволяли, тем не менее, я считаю, что наша любовь была пылкой и искренней.
— Да, это так. Ты не осмеливался даже поцеловать меня, но в моих воспоминаниях ты, фактически, делал это. Мы были так близки! Но откуда же тебе известно о женских потребностях и о женской тоске?
— Во-первых, ты сама только что немного говорила об этом, — улыбнулся он, беря ее руку в свою. — Во-вторых, ты не должна забывать о том, что я уже давно являюсь помощником и защитником Натаниеля.
— Но неужели он?.. — начала она, восприняв это как намек на поведение ее сына.
— Нет, нет, о его личной жизни я ничего не знаю, мы никогда не говорили с ним об этом. Но я встречался с другими духами-защитниками. С предками Людей Льда!
— В том числе с Суль… — пробормотала она.
— Да, и с Суль. Ее рассказы были очень поучительны. А также рассказы Ингрид, Виллему и Ульвхедина. Никому из них не были присущи изысканные выражения.
Криста была потрясена.
— Но ведь они же не занимались…
— Конечно, нет, — успокоил он ее. — Но они открыли для меня множество тайн, на словах, разумеется. Они очень сведущи в этом.
— Могу себе представить, — пробормотала она.
— Поэтому я хорошо знаю твои чувства, — несколько самоуверенно произнес он.
«Надеюсь, тебе не известны мои чувства в данный момент, — подумала она. — Ведь я вся горю… нет, мне это так не нравится!»
— Она порывисто встала и направилась к двери.
— Если ты не устал, то я устала, — сказала она на ходу. — Завтра нам предстоит напряженный день. Спокойной ночи, Линде-Лу!
Ее трусливое бегство было приостановлено. Он преградил ей путь.
— Почему ты уходишь? — обиженно спросил он. — Я не собираюсь ничего делать против твоей воли.
Она закрыла глаза.
— Против моей воли… — устало повторила она. — Вот в этом-то и состоит проблема.
— Я понимаю, — мягко заметил он. — Пойдем, Криста, единственная в моей жизни любовь…
— Неправда! Ты любил меня не при жизни! Ты умер до того, как я появилась на свет.
— Ты ловишь себя на слове. Ведь для тебя и для меня никогда не существовало границ жизни и смерти. Разве не так, Криста?
Они стояли возле двери.
«Если я поддамся ему, я пропала, — подумала она. — А этого нельзя допускать! Сегодня я не готова к этому… Но завтра будет уже поздно».
Линде-Лу было не легче, чем ей. Ведь он не хотел ни к чему принуждать ее, абсолютно ни к чему, он относился к ней с пониманием.
— Что я скажу Люциферу? — продолжал он, обращаясь главным образом к самому себе. — Он дал нам этот шанс, а мы им не воспользовались.
«Ей трудно воспринимать все это — в этом доме, — озабоченно подумал он. — И совсем недавно она стала одинокой… Или нет, она была одинокой на протяжение всего этого длительного супружества».
И разве не гадко было с его стороны радоваться этому? Да, гадко, — решил он.
— Но если ты так устала… — начал он.
Она тут же оборвала его:
— Что касается усталости, то это ложь. Мне нужно обдумать все, Линде-Лу, побыть наедине с собой.
Словно она еще ничего не обдумала!
«Не уходи, не уходи… — мысленно умолял он. — Что мне делать? Как мне поддержать ее в ее попытке освободиться от воспоминаний о муже? Ведь я знаю, что она нуждается во мне, так же как и я в ней нуждаюсь!»
58 
