328 
А потом увидел, как из ее груди высовывается острие меча. Алессандра потянулась руками к горлу, из ее рта хлынула кровь. Губы раскрылись в немом крике.
Костлявая рука отшвырнула ее прочь.
Ее пронзил меч, которым Ричард сражался с Кэлен. Ричард потянулся к ножнам, лежавшим рядом, но чья-то нога отбросила Меч Истины в сторону.
К нему наклонился ухмыляющийся череп самой смерти.
– От тебя сплошные неприятности, Ричард Сайфер, – раздался из темноты над головой каркающий голос. – Но теперь этому пришел конец.
Высокая угловатая фигура возвышалась над его беспомощно распростертым на полу телом.
– Этот твой мелкий бунт скоро подавят, уж это я могу тебе твердо пообещать перед тем, как ты умрешь. Их дурацкому выступлению положат конец. Эти люди скоро очухаются. На твой призыв откликнулись лишь экстремистские отбросы.
Большинство же понимают свой долг перед другими людьми. Все твои усилия – впустую.
Брат Нарев взмахнул рукой, словно показывая окрестности.
– Очень подходящее место для тебя, чтобы умереть, как считаешь, Ричард? Эти комнаты – будущие камеры для допросов. Как-то раз тебе удалось избежать камеры пыток, но на сей раз не выйдет. Ты умрешь в одной из них, как тебе и следовало в прошлый раз.
Я же, со своей стороны, проживу тут очень и очень долго и увижу, как Орден принесет благочестие в мир. А тут, в этих комнатах, радикальные элементы вроде тебя будут сознаваться в своих злодеяниях. Я просто хочу, чтобы ты это узнал, прежде чем навечно попадешь в ледяные объятия Владетеля.
Брат Нарев, призывая магию, скрючил руки, как клешни. Ричард видел, как раскаленный свет расцветает вокруг ладоней верховного жреца и устремляется вниз. Сжав руку Кэлен, Ричард смотрел, как белая молния смерти летит к нему.
Молния приобрела медовый цвет. И рассыпалась, словно воздух сгустился и не пропустил ее.
Из глотки брата Нарева вырвался разъяренный рев. Он яростно потряс кулаками.
– Ты обладаешь даром волшебника! Кто ты такой?!
– Я – твой самый чудовищный кошмар. Я – самостоятельно мыслящий человек, которого твоя ложь может обмануть не больше, чем сжечь твоя дурацкая магия.
Брат Нарев попытался с силой наступить Ричарду на лицо, но тот ухитрился отбить удар. Он схватил Нарева за щиколотку. Колдун удержался на ногах и бешено рванулся, чтобы высвободиться. Ричарду, удерживающему ногу Нарева, казалось, что в рану вогнали каленое железо. Он пытался удержать противника, но пальцы скользили по мокрой коже.
Едва высвободившись и оказавшись вне зоны досягаемости, Нарев наклонился и схватился за торчащий из спины сестры Алессандры меч. Он потянул, но не смог извлечь его целиком. Зарычав от ярости, Нарев рванул меч. Его ноги скользили по склизкому полу.
Ричард понимал, что как только Нарев завладеет оружием, то мгновенно с ним расправится.
И он со всей силы кинулся колдуну в ноги. Брат Нарев опрокинулся на мокрый пол. Ричард, живот которого корежило от боли, всей свой тяжестью навалился на ноги Нарева, не давая тому подняться. Костлявые пальцы хватали его за лицо, стараясь добраться до глаз. Ричард отвернул голову. Цепляясь за балахон, он подтягивался вверх по телу колдуна, не обращая внимания на обрушивающиеся на лицо удары.
Ричард схватил брата Нарева за шею. Костлявые пальцы брата Нарева грубо впились в шею Ричарда. Оба, рыча от усилий, пытались задушить друг друга. Ричард вертел головой, пытаясь вывернуться из смертельной хватки Нарева, одновременно стараясь добраться до кадыка Нарева, чтобы перекрыть тому кислород.
Нарев попытался перекатиться, чтобы сбросить Ричарда с себя. Ричард развел ноги пошире, чтобы извивающемуся и отбивающемуся Нареву было труднее вывернуться. Он чувствовал, как горят распоротые кишки.
Ричард многие месяцы работал на Орден резцом и молотком. Он был сильней, но он также потерял много крови, и силы таяли. Он сдавил со всех сил. Пальцы на его горле чуть ослабли.
Глаза колдуна начали выкатываться, когда Ричард наконец сумел перекрыть ему дыхание. Костлявые руки упали Ричарду на плечи.
А потом неожиданно и резко вцепились Ричарду в волосы.
Нарев высвободил ногу и вогнал колено прямо Ричарду в рану.
От боли мир вокруг Ричарда побелел.
* * *
Никки очнулась от низкого гнусного смеха. И узнала голос. И запах. Кадар Кардиф.
328 
