Последние отзывы

  83  

На самом деле, вёл он себя ничуть не хуже любого новобранца, и даже лучше многих из них, потому что присутствие высокого начальства в какой-то мере мобилизовывало его, не позволяло полностью отдаться во власть эмоций. К примеру, он счастливо избежал пушечной болезни, иначе, наверное, и вовсе застрелился бы, не пережив такого конфуза.

А укрытие у них было замечательное – такое и впрямь жалко было покидать. Взорванный болотоход лежал на боку, до половины погрузившись в топь. Бронированная туша его надёжно защищала от пуль и осколков, пожалуй, единственной опасностью было прямое попадание мины, но ведь бомбы, как известно, в одну воронку два раза не бьют. Но тут существовала сложность иного рода – не им одним это убежище приглянулось. Время от времени рядом оказывались посторонние люди, и цергард даже переговаривался с ними коротко, восхищая юного адъютанта своей выдержкой, и воды кому-то давал, из собственной фляжки. А одному пришелец Гвейран перевязал голову, и тот убежал вперёд, ничего подозрительного не заметив. Так перепачкалась грязью одежда – в темноте не разобрать было, что она не форменная.

Арингорад шёл в атаку. Тёмные, пригнувшиеся силуэты мелькали на фоне озарённого вспышками неба, пробегали мимо.

– Ну, пошли, что ли, – весело прокричал цергард Эйнер, и зубы его, и глаза сверкали белым на чёрном от грязи лице. – Пора, не то отстанем! Придётся сначала начинать!

Поднял за шиворот адъютанта, и они побежали вместе со всеми, навстречу пулемётному огню, прямо на ряды колючих проволочных заграждений, ни о чём не думая, ничего не соображая, повинуясь исключительно животным инстинктам, древним и спасительным.

Бежали, падали в топь, лицом в кровавое месиво, поднимались и бежали дальше, по трупам, сквозь бреши в ограждениях, и были моменты, когда Тапри казалось, что он потерялся, остался совсем один, тогда мысли окончательно путались, он не понимал больше, в какую сторону бежать. Но всякий раз рядом оказывался цергард Эйнер, грубо – с бранью и тычками, придавал ему ускорение в нужном направлении, и агард от радостной благодарности пускал слезу.

…Главное – всё оказалось напрасным. Наступление захлебнулось. Бег прекратился. Вопль ужаса прокатился по рядам вжавшихся в топь солдат, и потонул в оглушительном низком рёве. Им навстречу шли знаменитые «болотные танки».

На самом деле, это были и не танки вовсе, а огромные грейдеры, сконструированные когда-то для мирной жизни, но укреплённые бронёй, поставленные на болотоходные платформы и оснащённые лёгкими миномётами. Они двигались медленно, выстроившись сплошной цепью, выставив вперёд страшные свои отвалы, не пробиваемые никакими снарядами. Победоносное оружие холмистого прежде, до прихода нивелирующей топи, Квандора. У равнинного, давным-давно благоустроенного Арингорада в столь мощной технике не было нужды, теперь ему нечего было противопоставить врагу. Только прямое попадание кумулятивного снаряда в кабину могло остановить чудовищную машину…

Теперь все бежали в обратную сторону. Без остановок, на пределе дыхания и сил, увязая в топи, воя от смертельного ужаса. «Болотные танки» тихоходны, а всё-таки быстрее человека. Там, где они проходили, не оставалось ничего – ни живого, ни мёртвого. Лишь идеально гладкая, маслянисто-чёрная равнина с кровавыми разводами на поверхности. Ни единого шанса на спасение. Отчаяние обречённых гнало людей вперёд, но всем им было суждено умереть в ту ночь. И не только солдатам Арингорада – вот что самое жуткое! Квандор и своих не щадил, им просто некуда было деваться от безжалостно прущей вперёд железной стены.

Гораздо дальше, акнара через полтора-два, грейдеры всё-таки будут остановлены мощным артиллерийским огнём. Но пехота погибнет, этого не избежать. И трое монахов-самозванцев разделят её участь. И придёт конец человечеству…

Что произошло, Тапри не успел понять. Его сбили с ног, толкнули вбок, потащили вверх, потянули вниз, впихнули куда-то внутрь – ржавое железо разодрало руки и лицо… И больше он не бежал, а лежал скорчившись, на боку, внутри непонятного, сырого и чёрного вместилища, хватал ртом воздух и чувствовал как лёгкие горят огнём. Сквозь шум крови в ушах, сквозь оглушительные удары сердца он едва слышал знакомый голос: «Спокойно, всё в порядке, всё будет хорошо…». И он ВЕРИЛ. Он не боялся больше ничего, даже умереть не боялся, просто лежал и ждал.

  83