158 
Так повторялось раз за разом, чуть не каждый час. А люди всё шли и шли сквозь огонь, дождь и туман, лишь изредка останавливаясь, чтобы собрать образцы чёрных лишаястых камней. На самом деле, до камней им не было никакого интереса, просто в этом состояла их работа. Скучная, с их точки зрения бессмысленная, но они привыкли – выбора не было. Кроме неё, они умели только воевать, но в новой жизни это было никому не нужно…
Оглушительный треск раздался прямо за спиной, новый разлом рассек твердь, едва не поглотив людей. Один, что пониже ростом и поуже в плечах, задержался на миг, заглянул в его огненное нутро. Второй даже оборачиваться не стал. Снова треск, снова разлом, на этот раз впереди. Широкий, страшный. Они перепрыгнули через него легко, будто через лужу, и пошли себе дальше. Час, другой, третий… Они могли идти без отдыха и сна по нескольку суток, не замечая обжигающего жара дня и ледяного холода ночи. Они могли неделями обходиться без еды. Они были выносливы и сильны нечеловечески, и сами уже не знали – а много ли в них осталось от людей после того, как Высший Разум взялся исправить ошибки природы, вызванные жёсткой радиацией?
… Жуткое светило налилось сиреневым и скатилось за горизонт. Ветер разогнал очередную порцию туч, и чёрное звёздное небо нависло высоким куполом над дымящейся равниной. Оба человека, не сговариваясь, остановились, подняли головы. Оба устремили взгляд в одну точку, мерцающую радостным оранжевым светом. Они поступали так каждую ночь, что застигали их в пути – на этой планете, на других ли. Это превратилось в своеобразный ритуал. И всякий раз по прибытии на новую планету, они первым делом спешили узнать, в какую сторону нужно смотреть ночью, и есть ли в том смысл. Если его, смысла, не было из-за расстояния или расположения в пространстве, тогда планета им не нравилась, просили перевода так быстро, как только позволяло приличие. Если смысл был, вот как здесь – задерживались надолго. Они считались классными специалистами, не смотря на свои ещё очень молодые годы, и начальство всегда шло им навстречу. Начальство прочило им блестящую карьеру, да только она была им совершено, не нужна. И ничего не нужно, кроме оранжевой точки в небе. Оба знали: настанет день, и они перестанут быть государственными преступниками, приговорёнными к расстрелу всеми тридцатью гражданскими судами и Военным Трибуналом Федерации. Перестанут быть чужими для собственного Отечества. Потому что время людей скоро пройдёт, наступит время детей болот. И может быть, может быть их поколение не станет последним…
158 
