очень нудно 
52 
Более жестокой мести не могло придумать ни одно оскорбленное божество.
У нее не было теперь никаких других желаний, кроме желания умереть. Это не приблизило бы их друг к другу, но она, по крайней мере, обрела бы покой.
Наконец она встала с постели, чтобы подготовиться к поездке. Она не имела права умирать. Пока. Она должна была выполнить свое предназначение. А дальше будет видно.
Одеваясь и потом сидя за завтраком внизу, в трактире, она думала о том, как она переменилась.
Дело не в том, что она проспала почти целые сутки и теперь отдохнула и полна сил. Нет, эти силы она получила от Люцифера. Она никогда раньше не знала страха, если не считать первого дня в лесу, и теперь ей казалось, что у нее стало вдвое больше смелости и уверенности в себе, теперь она могла бы горы свернуть. Ведь он сказал ей, что даст ей силы для выполнения ее жизненной задачи. Так что теперь она была не только избранной из рода Людей Льда, теперь она не только могла контролировать самые противоречивые ситуации; она обладала теперь неземной силой. Она имела власть над собой и, тем самым, над окружающими. И она знала, что эта сила может быть использована лишь в добрых целях.
Если бы не эта скорбь и тоска, она бы чувствовала себя бесстрашной и непобедимой.
Когда она села на козлы рядом с кучером, потому что карета была переполнена, и они выехали из деревни на высокогорное плато, она повернула голову и посмотрела на восток, в сторону дремучих лесов. В кронах деревьев по-прежнему звучал мощный хорал, это было слышно даже на расстоянии…
Тот самый обрыв…
Это произошло там? Голые скалы на вершине горы, прямо над бездной… Да, это произошло именно там.
Мысль об этом была для нее словно нож в сердце. Но ей не хотелось отправляться туда. Что ей там делать без него? Этот лес показался бы ей вдвое безлюднее.
Она думала, что стало с Паулем. Скорее всего, его отправили обратно в Швецию, чтобы он расплатился с бесчисленными кредиторами и жертвами его бесчестных поступков. А тот беглец и убийца? Сага не представляла себе, что могло с ним произойти, к тому же ей хватало и своих забот. Ей нужно было забыть все это, чтобы сконцентрироваться на своей задаче.
И Сага отвела взгляд от печального леса.
В конце июля она прибыла в Гростенсхольм.
Вид всеобщего запустения привел ее в ужас.
От поездки, совершенной в детстве, у нее остались воспоминания о красивой, ухоженной местности, где шло большое строительство. Она помнила усадьбу Гростенсхольм, где никто уже не жил, где дома давно не ремонтировались, помнила уютную Липовую аллею, где царила атмосфера дома, человеческого тепла и любви.
Теперь же Линде-аллее стала совершенно другой. Церковь осталась, но со всех сторон ее теснили нарядные дома и высокие деревья. Впрочем, деревьев здесь было не так много, большую часть из них срубили, чтобы освободить место для домов.
И Гростенсхольм…
Ветхие руины. Большой дом все еще стоял, но теперь он напоминал пустую оболочку, окна были выбиты, крыша покосилась, надворные постройки разрушились. Жалкая картина былого величия.
Дела в Липовой аллее были не на высоте. Постройки были очень старыми. В свое время Аре пристроил новое крыло, но это было более двухсот лет назад. Так что дома выглядели отнюдь не новыми. И чем ближе она подъезжала к Липовой алее, тем больше бросалось ей в глаза запустение. Впрочем, запустением это назвать было нельзя: поля были вспаханы, хлеб посеян, на скотном дворе стояли коровы и лошадь. Но на всем лежала печать равнодушия. Хлебное поле сливалось с лугом, находящимся поблизости, в некоторых местах хлеба были слишком низкие, и болезненный цвет колосьев свидетельствовал об истощении почвы. Надворные постройки давно пора было отремонтировать, повсюду во дворе росла и цвела крапива.
И даже сама аллея, от которой и получило название имение, совершенно выродилась. Деревья давно пора было заменить.
Над всем этим возвышался готовый превратиться в развалины Гростенсхольм. Сага видела, как черные птицы — галки и вороны — кружили над остатками башни.
Почему окна, лишенные стекол, придают дому такой жуткий вид? Так и хочется думать, что там обитают привидения. И так оно действительно и было! Еще во времена ее детства Гростенсхольм был населен привидениями — и так было уже много-много лет назад. В 1795 году Хейке и Винга вызвали их туда. Шестьдесят пять лет назад…
52 
