110 
Мир вновь растворился в его прикосновениях… чтобы разбиться повторным криком совы. Настойчивым, требовательным криком.
- Я, - торопливо отвернувшись, - я… мне нужно выйти… я быстро.
- Там скользко, - но отпустил, позволил подняться. Поднялся и сам, осторожно надев на меня куртку. - И мне не понравился шум, возможно, бродит горный лев.
- Утром? - я скептически взглянула на лигейца. - Это Араве, здесь нет крупных хищников.
Обойдя его, направилась к выходу, торопливо всовывая ладони в широкие рукава. Но подойти к зияющему пролому в стене, Равеяр не позволил. Догнал, задвинул за спину и замер, напряженно прислушиваясь.
Там, за искореженной стеной птичьим разноголосием звенело утро, слышался шум ветра, заставляющего скрипеть сосны, вдали еще были слышны отголоски грома. Но среди птичьего хора отчетливо прозвучал крик вороны.
- Мне очень нужно, - я попыталась обойти лигейца.
- Нет, - он продолжал стоять не двигаясь, - там кто-то есть.
- Я не думаю что…
Меня не слушали. Более того, Равеяр вернулся к нашему ложу, и когда вновь подошел к проходу, в его руке был охотничий нож. Бесшумно двинулся Непобедимый к выходу, вот только я не могла позволить ему этого.
Крик совы, тихий, несмелый, вырвался из моего охрипшего за ночь горла. И он все понял! Медленно, подчеркнуто медленно Равеяр повернулся ко мне. В его глазах промелькнуло так много эмоций, от осознания, до ярости. И молчаливый вопрос, на который у меня был ответ:
- Ты не оставил мне выбора…
- Ошибаешься, Зелея, - он перехватил нож удобнее, - я подарил его тебе, потому что люблю… больше жизни… потому что…
Он не успел договорить, я не успела ответить. Темными тенями метнулись в проход Старшие лорды. Замерли, ожидая моего приказа. И закрыв глаза, зажав ладонями уши, я прошептала:
- Убить…
Есть ли шанс у лигейца, в противостоянии двенадцати Старшим лордам? Я знала ответ. Уверена, что он тоже. Упав на колени, сжимая руки так, что голова начала болеть, я старалась не слышать шум сражения и звон стали. Я ничего не хотела слышать… Я хотела закричать, что он должен жить… Я желала умолять не трогать мужчину, который был словно продолжением меня самой… Я кусала до крови губы, удерживая рвущиеся рыдания… А слезы… они просто струились по щекам, никому не нужные, бессильные слезы…
- Расси.
Крик ворвался в сознание осознанием страшного - Равеяра больше нет!
- Расси, все! Нужно уходить. Рассиашеара! - Арвей подошел, с силой оторвал мои руки, все еще закрывающие уши. - Все, идем!
Его крик оглушил меня. Словно не понимая, я подняла взгляд на Арвея, и слезы затмили его силуэт. Но я заставила себя встать, заставила сделать шаг и взглянуть туда, где в расплывающейся луже крови лежал мужчина, подаривший столько ласки в эту ночь… Разум, мой разум твердил, что я поступила так, как должна была, а сердце разрывалось на части, убивая осознанием потери. Еще всего несколько мгновений назад я лежала на этой груди, а сейчас глубокие кровоточащие раны там, где больше не бьется его сильное сердце. Они убили его… Равеяр был исполосован ранами - грудь, живот, горло - Старшие лорды умели убивать. Старшие лорды не знали что такое жалость. Старшие лорды выполнили мой приказ и теперь с недоумением смотрели, не понимая, что сделали не так и почему Правящая Рысь в ярости сжимает кулаки. И я сдержала проклятия, потому что они не виноваты, это я отдала приказ… Я.
- Нужно уходить, - напомнил Арвей, - его ищут два отряда.
- Да, - я вновь взглянула на бездыханное тело, - идем… Идите… я сейчас.
- Расси! - Старший лорд схватил за плечи, ощутимо встряхнул. - Нужно идти!
Я кивнула, не отрывая взгляда от Равеяра, и тихо попросила:
- Подождите снаружи… пожалуйста. Я… не долго.
Они нехотя подчинились приказу. Арвей вышел последним, а я… Медленно, словно каждый шаг давался с трудом, я подошла к тому, кто был гордым Лордом-карателем, опустилась на колени и заплакала… Тихо, горько, отчаянно… Завыла, целуя бледное лицо, прижимаясь к остывающим губам, и надеясь, на какое-то чудо…
- Прости меня, - взмолилась я, над трупом любящего и к моему искреннему сожалению любимого мужчины, - прости… у меня не было выбора. О духи, прости меня… Равеяр…
Мне было так больно… так горько и чувство дикого сожаления разрывало, опустошая душу. А там, за стеной раздался крик ворона - крик фальшивый и злой - Арвей торопил.
110 
