Последние отзывы

  93  

Еще никогда в жизни Кальпурций Тиилл не видел разом столько благородных вдов.

Замок Перцау оказался полон женщин, и молодых, и средних лет, но последних, похоже, было чуть не вдвое больше. И все они накинулись на Йоргена: обнимали, целовали, тормошили (в Силонии дамы ведут себя сдержаннее), а он не успевал их представлять друзьям: Гильда фон Аугенграсс, вдова лагенара Штранда, Дитлинда фон Ранц, вдова богентрегера Хорнвальда, Гудрун фон Клеттер, вдова мессертрегера фон Клеттера…

Их было не меньше двадцати. И все оказались вдовами. Кроме того, по замку носилось множество детей – сирот, надо полагать. Но дети были обычными, а женщины выглядели странно: почти на каждой была мужская одежда, и оружие имелось при них.

В родной Силонии Кальпурцию Тииллу доводилось встречать дев-воительниц, независимых, гордых и надменных, ни в какой малости не желающих уступать мужчинам. Они носили мужскую одежду, идеально пригнанную к их прекрасным фигурам, но она не делала их похожими на мужчин, напротив, словно бы подчеркивала женскую красоту. Они вели себя нарочито резко, порой до грубости, и это тоже им шло. А как они умели двигаться! За их отточенными движениями можно было наблюдать часами, и оружие в их руках казалось неотъемлемой частью, естественным продолжением их самих…

Женщины замка Перцау не имели с гордыми южанками ничего общего. Фигурами они похвастаться не могли, все как на подбор были широкоплечи и мешковаты, мужская одежда, явно с чужого плеча, только усиливала это впечатление. Они носили ее без малейшего кокетства, просто потому, что так им было удобнее в данную минуту. Ну вот, допустим, захотела благородная дама развлечения ради поработать в любимом садике – облачилась в старое, затрапезное платье. А собралась куда-то на ночь глядя с оружием – надела штаны и куртку покойного супруга, что вещам даром лежать? И кроме этой одежды, ничего больше нарочито мужского в их поведении не было, они вовсе не играли в мужчин и никому ничего не стремились доказать. Возьмем медведицу, к примеру. Она, когда дерет охотника, вовсе не демонстрирует окружающим, что ничем не хуже мужа-медведя, просто дерет, и все, по звериной природе своей. Хотя может быть добродушной и сонной, если ее не злить… Почему-то вдовы замка Перцау очень напомнили Кальпурцию медведиц.

А друг Йорген внешним видом дам, похоже, удивлен не был. Только спросил весело:

– Куда это вы среди ночи наладились, дамы?

– Вервольфы у Гремучих скал объявились, кнехты жалуются. Надо бы загнать, – небрежно, будто о прополке моркови шла речь, ответила вдова богентрегера Хорнвальда, маленькая, круглолицая, с милыми ямочками на щеках.

– О! – обрадовался ланцтрегер. – Я с вами поохочусь!

– Еще чего выдумал! С дороги! Не поужинав! – раздались ахи-охи со всех сторон.

Та часть женщин, что была одета по-домашнему, в старомодные платья, какие на юге уже лет тридцать не носят, подхватила гостей, повлекла к столу. Засуетились слуги, замелькали подносы со снедью. Йоргена, к которому здесь относились совершенно по-родственному (и это неудивительно: позже выяснилось, что добрая половина дам приходится ему тетками или кузинами), прежде чем допустить к ужину, еще и вымыться с ног до головы заставили (пришлось долго доказывать, что ладони ничем не ототрешь, даже щеткой из свиной щетины, даже застывшей пеной огненных гор), и переодели в свежее, и красиво постригли. Гостям тоже предложили, но воспользовался ванной только Кальпурций, маг с хейлигом отказались, изрядно смутившись.

А силониец и за трапезой, и позже, когда дорогих гостей уложили спать, никак не мог избавиться от угрызений совести: вот они, здоровые молодые парни, едят, пьют, валяются на чистых постелях, а женщины, вместо того чтобы хранить тепло домашнего очага, как им суждено богами, где-то там в ночи сражаются с порождениями Тьмы! И как уж это Йорген не настоял?! Обязательно надо было поехать с ними!

– Ах, вздор! – отмахнулся северянин. – Какое там сражение! Что такое для наших тетушек загнать пару-тройку вервольфов? Ведь они в свое время и против кларов выходили.

– О ужас!!! Женщины против кларов?! – Кальпурций не верил своим ушам. Он хорошо помнил, что такое клары! Одни из самых жутких исчадий мрака: в два человеческих роста высотой, коротконогие и длиннорукие, с горбатым загривком, узким зубастым рылом, истекающим зловонной слюной, вечно голодными желтыми глазами и плотью прозрачной, будто у пещерной рыбы…

  93