18 
Третий игрок, узкогрудый сгорбленный грек Фесандопулос был похож на черного ворона. Его кожа ссохлась, ее бороздили морщины и лишь нос обозначался на лице словно клюв хищной птицы. Этот Фесандопулос был темной лошадкой, о нем никто ничего толком не знал. Известно было лишь, что у него огромное состояние, он карточный игрок и порой снабжает повес из хороших семейств деньгами под большой процент.
Играл Фесандопулос небрежно, едва ли не с брезгливостью притрагивался к картам и лишь мельком взглядывал на них своими потухшими глазами. Однако удача шла к нему широким потоком. Возле него возвышалась уже пухлая кипа ассигнаций, а вымушторованный лакей — настоящее изваяние, а не человек — стоя за его стулом, сгребал золотые монеты особой лопаточкой.
Сам же Фесандопулос, казалось, безо всякого интереса относился к своему выигрышу и лишь равнодушно отодвигал локтем кипы ассигнаций, когда они ему мешали. Только порой, когда Оверков в полном отчаянии сжимал виски или, в момент, когда карта его бывала биты, из груди его вырывался стон, глаза старика вспыхивали, словно погасшие угли, на которые подули свежим воздухом. Казалось, немощная старость, уже почти повисшая над могилой, торжествовала и радовалась унижению юности.
Наконец наступил момент, когда ни граф R., ни молодой человек не могли больше поддерживать игру, и оба одновременно встали из-за карточного стола.
— Нынче вечером удача явно на вашей стороне, господин Фесандопулос! Если я и отыграюсь, то не в этот раз, — сказал граф R, доставая из шкатулки деньги и выплачивая свой проигрыш.
Затем тяжело ступая и морщась от подагры, граф R. отправился в залу.
— С вашего позволения я отдам свой долг завтра утром. Мне надо побеседовать с управляющим. А сейчас позвольте откланяться, — с трудом выговорил Оверков и быстро, ни на кого не глядя, направился к выходу. Наутро я узнал, что он не смог выплатить всей суммы и застрелился.
За карточным столом остался один Фесандопулос. Он сидел напротив свечи, а вокруг на столе лежали пухлые ворохи ассигнаций и столбики золотых монет. Его потухшие глаза — я вдруг это заметил — были устремлены на меня.
— А вы почему не играете, молодой человек? Не желаете ли попытать судьбу? — услышал я его голос. В нем чувствовался сильный акцент человека, выучившегося русскому языку уже в немолодые годы.
— Я не играю в карты, — сказал я. — Мое состояние не столь велико, чтобы я мог довериться слепому случаю.
— Как? Вы не верите в удачу? Вы же гусар, следовательно смелый человек. Неужели вам никогда не приходилось рисковать жизнью в бою?
— Приходилось и не раз, — сказал я.
— Тогда вы должны знать, что наша жизнь и так висит на волоске. Если так, то стоит ли бояться случайности?
— В бою я рискую жизнью ради царя и отечества, а это стоит того. Здесь же весь риск будет ради золота, — отвечал я.
— А что плохого в золоте? Будь у вас золото, вы бы снова могли возвысить свой захиревший род.
— Не сметь! Род князей Багрятинских никогда не был захиревшим! Будь вы моложе, я стрелялся бы с вами! — вспылил я.
— Простите, я не хотел вас обидеть. Я лишь хотел сказать, что золото отнюдь не повредило бы ни вам, ни вашему роду. Почему бы вам не попытать удачу? Поставьте хоть одну монету.
Фесандопулос явно бросал мне вызов… и я принял его. Я поставил одну монету и выиграл. Оставил весь выигрыш на столе, и выиграл снова, и снова. Я бил у Фесандопулоса одну карту за другой и не прошло и получаса, как все кипы лежащих на столе ассигнаций, всё что проиграли граф R. и Оверков, перешло ко мне. Меня охватил азарт, и я поверил в свою удачу. Фесандопулос ставил все больше и всякий раз проигрывал.
— Неужели вас не огорчает проигрыш? — спросил я, видя, что передо мною на столе лежит уже целое состояние.
— Отнюдь, — хладнокровно сказал он, — отнюдь. Для меня важен не выигрыш или проигрыш, для меня важны переливы удачи.
Он снял с пальца драгоценное кольцо и положил его на стол напротив моих денег.
— Это очень ценный бриллиант — подарок персидского шаха. Более дорогого перстня нет по всей России. Он стоит намного дороже, но я ставлю его против всего, что вы уже выиграли.
— Идет, — согласился я, вынимая из колоды карту. Как сейчас помню, это был червовый валет. Я был уверен, что выиграю, но я проиграл: Фесандопулос вытащил пикового туза. В одно мгновение я лишился всего своего новоприобретенного состояния.
— Ну что я говорил? — усмехнулся Фесандопулос. — Удача снова у меня! А теперь, молодой человек, советую вам остановиться. Не рискуйте больше. Ваша удача кончилась.
18 
