Глава 14

Ниема прошла через бальный зал и только теперь перевела дух. Главная цель достигнута — и с какой поразительной легкостью! Согласно предварительному плану, Элеонора должна была представить ее знакомым Ронсара, но не самому торговцу оружием. Так или иначе их бы непременно познакомили, однако со стороны Элеоноры подобная инициатива выглядела бы по меньшей мере странно: вряд ли она приветствовала бы знакомство дочери лучших друзей с таким человеком, как Ронсар.

Но никакие уловки не потребовались. Краешком глаза Ниема заметила, что он разговаривает с только что представленным ей господином (она уже успела забыть, как его зовут) и оба смотрят в ее сторону. В этот момент оркестр заиграл красивую мелодию, и ее осенило.

Она напустила на себя грустный вид, затем, извинившись перед скучнейшим джентльменом из французского правительства, наклонилась к Элеоноре и прошептала:

— Он смотрит. Я выйду в сад.

Элеонора, чьи актерские способности были достойны Голливуда, тут же все поняла. Изобразив на лице сочувствие, она ласково тронула Ниему за руку — сдержанный жест, который все же не остался незамеченным.

Затем Ниема вышла во внутренний дворик и стала ждать. Через пять минут к ней присоединился Ронсар.

Он был потрясающе красив. Ни одна из фотографий не сравнится с оригиналом. Высокий брюнет с темно-голубыми чуть раскосыми глазами, высокие скулы, длинные черные волосы рассыпались по широким плечам. Ни дать ни взять дикарь в элегантном смокинге — экзотическое сочетание.

Голос у него низкий, мелодичный, безупречные манеры, в глазах — непритворное сочувствие. Романтический красавец француз на официальном приеме способен вскружить голову любой женщине.

Как только Ниема вернулась к Элеоноре, пожилая дама схватила ее за запястье и, хмурясь и поглядывая на Ронсара, прошептала, делая вид, что рассказывает своей гостье о его ужасной репутации:

— Дело сделано?

Ниема притворилась испуганной, бросила быстрый взгляд в сторону Ронсара. Да, он продолжает смотреть на нее. Она отвернулась и тихо ответила:

— Он пригласил меня на танец.

Элеонора, которой было известно лишь то, что Ниема должна привлечь внимание Ронсара, с заученной светской улыбкой обратилась к супруге премьер-министра, а к Ниеме подошел молодой сотрудник посольства. Он был родом из Нью-Гемпшира и, по-видимому, испытывал острую ностальгию по родине. Поскольку Ниема никогда не была в этом штате, она боялась, что он станет задавать ей специфические вопросы.

Единственным торжественным приемом, на котором довелось побывать Ниеме, был выпускной вечер в школе. Сегодняшний бал проводился на гораздо более высоком уровне, и все же, как это ни удивительно, она чувствовала себя вполне свободно. Шикарные наряды, изысканное угощение, гости, преисполненные сознанием собственной важности, но сценарий праздника все тот же: светские разговоры и сплетни, вежливый смех, знакомства и представления. Политики обрабатывают гостей, а журналисты — политиков. Всем что-то надо друг от друга.

Ее французский быстро пришел в норму, впрочем, этот язык всегда был ее самым любимым. Однако Ронсар разговаривал с ней по-английски, и она отвечала ему на родном языке. Он не из тех, кто способен проболтаться, но если он будет думать, что она его не понимает, он станет менее осторожным в своих высказываниях. Она не собиралась скрывать от Ронсара, что говорит по-французски, поскольку это может случайно обнаружиться и он станет ее подозревать.

Придется делать вид, что он ее совершенно не интересует. Он должен сам добиваться ее расположения, иначе решит, что она жаждет заполучить приглашение на его виллу. И в то же время надо показать, что он ей нравится, что дает ей повод принять его приглашение.

Женщины так и вьются вокруг него, и это ей на руку. Она выделяется из этой красочной толпы именно своим равнодушием к его персоне. Мужчинам нравится брать неприступные крепости, и она предоставит ему шанс испытать свои чары.

Начались танцы, и Ниема закружилась с первым же пригласившим ее кавалером, которым оказался скучный джентльмен, беседовавший с ней ранее. Он со всей силой сжал ее руку выше локтя и не переставая бубнил о чистокровных лошадях и скачках. Она улыбалась и время от времени вставляла любезные замечания, и он был на седьмом небе от счастья.

  52