92 
Если Темпл отправился на юг, он сейчас находится в том же районе, что и деревенька.
— Какой марки автомобиль? Какого цвета? Номер? — Он записывал под диктовку. — Да, благодарю. Держи меня в курсе.
Он вырвал листок из блокнота.
— Найдите эту машину, — сказал он, протягивая листок охранникам. — Она движется по автостраде, ведущей к Марселю. Привезите его ко мне живого, если удастся. Если же нет… — Он пожал плечами.
— А женщина?
Ронсар заколебался. Он не представлял, какое отношение имеет Ниема ко всей этой истории. Он самолично обыскал ее комнату и не нашел там ничего подозрительного. Неужели Темпл ее похитил? В одном он нисколько не сомневался: Темпл от нее без ума. Он смотрел на нее таким жадным взглядом, что ошибки тут быть не могло. Вполне возможно, что они сообщники, но если это не так, Темпл способен увезти ее силой, если она отказалась последовать за ним добровольно.
Ниема, которую он знал, была довольно странной, резкой на язык, но доброй женщиной. Он вспомнил, как она учила Лауру пользоваться косметикой, ее искреннее сочувствие и такт. Она обращалась с ней не как с тяжелобольной, а как со вполне нормальным ребенком. В этом она могла сравниться с недетской способностью Лауры понимать взрослые вещи.
И ради Лауры он произнес:
— Постарайтесь не причинить ей зла. И привезите ее ко мне.
Глава 25
Они приехали в Баланс на рассвете. Джон лавировал по улицам города, высматривая подходящую цель. В городке проживало около шестидесяти тысяч человек, поэтому угнать машину представлялось задачей несложной.
Джон покосился на Ниему, сидевшую прямо, как по струнке, и лицо его помрачнело. Из-за него она сегодня чуть не погибла. Он был так уверен, что эту задачу выполнит без особого труда, что, казалось, мог все проделать с закрытыми глазами. Но им едва удалось ускользнуть целыми и невредимыми.
И он продолжает подвергать риску ее жизнь. Он понимал это и все равно не мог заставить себя позвонить и сказать, чтобы их забрали в безопасное место, — он сделает это, но не сейчас: то, что произошло между ними в офисе Ронсара, отнюдь не игра, и ему не удастся закрыть глаза на этот факт.
Один телефонный звонок — и все будет улажено. В течение часа их отыщут и отправят в Ниццу, где он переправит файлы и завершит свою задачу. Но она, Ниема, приложит все усилия, чтобы как можно скорее уехать домой и избавиться от его общества. Он этого не допустит, пока они откровенно не поговорят.
Он сделал все возможное, чтобы не дать ей понять, что он без ума от нее, и теперь это сработало против него. Ниема считает, что для него она не более чем развлечение. Интересно, как бы она повела себя, если бы он сказал ей правду? Если бы он сказал, что хотя произошедшее в офисе Ронсара первоначально задумывалось как сценка для отвода глаз, он беззастенчиво воспользовался возможностью обладать ею? И что еще хуже, он проделал бы это снова, если бы ему представился удобный случай. Он готов обладать ею как угодно и где угодно.
Все, что он говорил на вилле Ронсара, все, что он делал там, было правдой. Вот почему Ронсар так легко поверил в искренность его слов. А Ниема, похоже, ни о чем не догадывалась. Он знал, что она хочет его и испытывает к нему физическое влечение, граничащее со страстью. Может, он просто наловчился играть роли. А он устал все время носить маски; когда он поцеловал ее, ему захотелось, чтобы она поняла, что он целует ее потому, что хочет этого, а не потому, что так надо по сценарию.
Навстречу им двигалась полицейская машина. Он так углубился в размышления, что не сразу ее заметил. Но тут сработал условный рефлекс, и Джон разом очнулся от задумчивости.
— Нас засекли, — сказал он, заворачивая направо в переулок. Он так резко крутанул руль, что автомобиль накренился и проехал на двух колесах. Притворяться уже поздно: теперь не имеет значения, решат ли они, что он их заметил, или нет. Надо поскорее увести машину с главной улицы и уйти от погони. Он вдавил в пол педаль газа, чтобы успеть свернуть, прежде чем полицейская машина завернет в переулок и помчится за ним.
Ниема встрепенулась.
— Так быстро? — удивленно спросила она.
— У Ронсара куча денег. В его власти представить угон автомобиля как дело первостепенной важности. — Он вел машину на предельной скорости, так что мотор подвывал. Следующий поворот налево, и снова на двух колесах. Он разбил при повороте передние фары и опять свернул налево, оказавшись вновь на той же главной улице, с которой они первоначально свернули.
92 
