очень нудно 
55 
– Я чуть не убил тебя, – сказал он резко, беря ее на руки и поднимаясь.
– Это было не так плохо, – сумела она произнести.
Он бросил не нее яростный взгляд.
– Ты была без сознания. – Он понес ее вверх по лестнице к их спальне и уложил на кровать. Он движением плеч скинул свое собственное пальто, и позволил ему упасть на пол; затем очень нежно, но непреклонно раздел ее и исследовал с головы до пальцев ног. За исключением следов на ребрах, она была в порядке. Он склонил голову и легонько прикоснулся губами к темному следу от веревки, словно всасывая боль.
Маделин запустила руку в его волосы, пропуская между пальцами темные пряди.
– Риз, я в порядке, клянусь.
Он поднялся на ноги.
– Я приложу холодный компресс, чтобы синяки не стали еще хуже.
Она издала возражающий звук.
– Поверь мне, я не могу просто лежать здесь и позволять тебе прижимать мешок со льдом к моему боку! Ты знаешь, каково это, ощущать лед под рубашкой, и кроме того, я замерзла. Я предпочла бы кружку горячего шоколада или кофе.
Сила ее тона ободрила его, и еще один критичный взгляд подтвердил, что лицо принимало свой цвет. Она села, держась за бок скорее из предосторожности, нежели от какой-либо реальной боли, и подвергла его свойственному жене осмотру.
– Ты насквозь промок. Смени одежду, а потом мы оба выпьем что-нибудь горячее.
Она достала сухую одежду для себя и для Риза, и начала одеваться, пока он раздевался и вытирался полотенцем. Маделин осмотрела свой испорченный свитер, затем выбросила его в мусор. Риз увидел выражение ее лица и слабо улыбнулся.
– Я не хотел передвигать тебя, пока не узнаю, что с тобой случилось, – объяснил он, растирая полотенцем плечи.
– На самом деле, я почувствовала облегчение, когда ты разрезал только свитер. На долю секунды я испугалась, что ты собираешься сделать трахеотомию.
– Ты говорила и дышала так, что я исключил такой вариант. Хотя однажды мне довелось делать эту процедуру.
– Ты в самом деле взял свой складной нож и вскрыл чье-то горло? – недоверчиво уточнила она, ее голос стал тоньше.
– Да. Один работник схлопотал пинок в горло и смертельно задыхался. Я разрезал его трахею и пальцами держал ее открытой, пока кто-то не принес соломинку для питья, чтобы он мог дышать через нее. Мы доставили его в больницу, там ему вставили обычную трахейную трубку на то время, пока опухоль не спала настолько, что он снова смог дышать, и он чувствует себя прекрасно.
– Откуда ты знал, что надо делать?
– Каждый владелец ранчо просто впитывает множество медицинских знаний в течение обычного рабочего дня. Я вправлял сломанные кости, зашивал порезы, делал инъекции. Жизнь жестока, милая. – Его лицо потемнело, когда он произносил это. Она едва не оказалась слишком немилосердной для нее. Он так легко мог сломать ей ребра.
Он натягивал сухое нижнее белье и джинсы, наблюдая, как Маделин расчесывает волосы и откидывает их назад через плечо привычным движением головы, каждый ее жест был столь же изящен, как в балете. Как она могла выглядеть такой элегантной после того, через что прошла? Как она могла относиться к случившемуся столь обыденно? Его все еще трясло.
Когда она проходила мимо него, направляясь вниз, он поймал ее и заключил в объятия, удерживая в течение долгой минуты и прижавшись щекой к ее макушке со светлыми волосами. Маделин обняла Риза за талию и позволила себе насладиться его близостью; он был дома, и с ним было все в порядке. Ничего не было сказано, потому что не было нужды говорить. Достаточно было просто держаться друг за друга.
В тот день Риз расхаживал по дому, подобно беспокойной пуме, периодически выглядывая из окна, наблюдая за погодой. Он пробовал включить радио, но ничто не проникало сквозь бурю. В сумерках пропало электричество, и он развел в камине ревущий огонь, затем поставил в кухне один из керосиновых обогревателей. Маделин зажгла свечи и лампы, и поблагодарила звезды, что нагреватель воды и плита работают на газе.
Они съели суп и бутерброды при свечах, затем переместили на пол пуховые и шерстяные одеяла и подушки, устраиваясь спать перед камином. Они сидели в своей кровати из одеял, прислонившись спиной к кушетке и вытянув к огню ноги. Голова Маделин покоилась на его плече. Он почти мог слышать, как работают ее мысли, пока она вглядывалась в огонь, и решил опередить.
– Флаг с раздвоенным концом называют вымпелом.
Она бросила на него быстрый восхищенный взгляд.
55 
