86 
В три утра, когда черный «БМВ» притормозил около тротуара у её пентхауса, под плащом на ней была надета новая форма. На этот раз, однако, Фейт упаковала в шляпную коробку Луи Виттон смену дамского белья и одежды.
В течение последующих пяти дней, до первой игры с «Пингвинз», жизнь вошла в устоявшееся русло, как будто Тай и Фейт были настоящей парой. Днем Тай тренировался, а Фейт просматривала записи новичков или встречалась с Мирандой Сноу из Фонда «Чинуков». Миссис Даффи обедала с Джулсом или своей матерью, а вечерами, в зависимости от планов Валери и Павла, ехала к Таю или он приезжал к ней домой.
Единственным существом на земле, знавшим об их тайных отношениях, была Пебблс. В ту же секунду, как взгляд глазок-бусинок собачки остановился на Тае, она тут же в него влюбилась, к огромному смущению стодесятикилограммового хоккеиста. В то мгновение, как он входил в дверь, Пебблс принималась кружить у него под ногами так, что он не мог и шагу ступить, и запрыгивала ему на колени, едва он садился. Тай взглядом просил о помощи Фейт, но когда она пыталась снять собачку, та кусалась. Для Тая Пебблс просто ковриком стелилась, но винить в этом злючку-собачонку Фейт не могла.
Один-единственный раз, когда они с Таем поругались, случился из-за Вирджила. Это произошло во время урока гольфа в доме Саважа, когда он учил Фейт, как надо «размахиваться». На ней был красный корсет и крошечные трусики, завязывавшиеся по бокам, но вместо того, чтобы возбудиться, как она ожидала, Тай разозлился.
— Когда ты уже перестанешь носить это кольцо? — спросил он, как только она встала в позицию для удара.
— Оно тебе мешает?
Он пожал плечами и поставил пиво на бар. На Тае были поношенные «Левисы» и рваная безрукавка. Волосы взъерошены пальцами Фейт, и выглядел он достаточно хорошо, чтобы вызвать желание облизать его с головы до ног.
— Это постоянное напоминание, что ты жена Вирджила.
Она поставила клюшку на подставку и повернулась к Таю лицом:
— Очевидно, тебя это беспокоит.
— Думаю, что это беспокоило бы большинство мужчин. Я занимаюсь с тобой сексом, а ты носишь кольцо другого мужчины.
Фейт смотрела в голубые глаза, горящие гневом, и не понимала, почему он завел этот разговор:
— Вирджил умер всего два месяца назад.
— Вот именно. Ты можешь приходить сюда и заниматься сексом, но не можешь снять чертово кольцо?
— Я уже чувствую себя виноватой из-за секса, Тай. — Внезапно она ощутила себя голой и уязвимой и прошла мимо него к своему платью, лежавшему на кушетке. — Он был моим мужем в течение пяти лет.
— Он был твоим соседом по комнате.
— Он заботился обо мне.
— Он купил тебя, потому что мог.
— Что ж, я сама продала себя ему. — Она взяла платье и повернулась к Таю: — Что делает меня не лучше его.
— В этих отношениях ты не была тем, у кого есть власть. Правила диктовал он.
Это правда. Они с Вирджилом были друзьями и хорошо ладили, но он всегда был за главного.
— Он хорошо ко мне относился. Лучше, чем любой из мужчин, которых я знала.
— Значит, мужчины в твоей жизни были полным отстоем. — Тай сложил руки на груди. И это тоже правда. — Его нет, Фейт.
— Я знаю. — Она надела платье через голову и просунула руки в короткие рукава.
— Ты ничего ему не должна.
— Тебе легко говорить. — Она подняла руки, чтобы застегнуть пуговки спереди. — Он оставил мне деньги, которых хватит на всю оставшуюся жизнь. Он оставил мне свою хоккейную команду, ради бога! И каждый раз, когда я с тобой, у меня чувство, что я предаю мужа. — Она неловко возилась с пуговицей. — Я чувствую себя чертовски виноватой, но ещё больше виноватой я чувствую себя, когда не чувствую вины. — Она посмотрела на него. — Может, Лэндон был прав на мой счет. Я бесстыдная золотоискательница. Но меня даже не волновало то, что меня называли золотоискательницей. Это правда, но я думала, что перестала быть бесстыдной.
— Если бы ты была бесстыдной, ты не стояла бы здесь и не сходила с ума. — Он покачал головой. — Тебе тридцать лет. Ты молода и красива и жила, как в монастыре. Боже, ты пять лет блюла целибат. Ты не должна чувствовать себя виноватой за то, что снова хочешь жить.
— Я жила. Просто не такой жизнью, которую ты одобрил бы. — Она посмотрела в его всё ещё рассерженные глаза. — Большую часть жизни я старалась не чувствовать себя плохо из-за того, что делаю. Большую часть жизни я была бесстыдной. Всегда делала то, что нужно, чтобы выжить, и большую часть времени не чувствовала себя плохо. Но то, что я с тобой, не имеет ничего общего с выживанием. Это удовольствие. Это риск для моей репутации, того немногого, что у меня есть, и твоей карьеры, и я настолько эгоистична, что все равно делаю это.
86 
