19 
— Ты должен был быть там!
Я рычу, но не знаю почему. Я никогда не была в церкви. Меня трясет крупной дрожью. Я чувствую себя так, словно вот-вот взорвусь.
Он падает передо мной на колени, хватает меня за плечи.
— Я знаю, что должен! — рычит он в ответ. — Сколько долбаных раз я, по-твоему, вспоминал эту ночь?
Я бью его кулаками. Колочу изо всех сил.
— Тогда почему тебя там не было? — кричу я.
Он не сопротивляется.
— Это сложно объяснить.
— «Сложно объяснить» на самом деле означает «я облажался и ищу оправданий»! — ору я.
— Хорошо. Я облажался! — орет он мне в ответ. — Но я застрял в долбаной Шотландии, потому что ты попросила меня помочь этим проклятым МакКелтарам!
— А, вот и нашлось оправдание! — Я смотрю на него, злясь и чувствуя, что меня предали, но не понимаю почему.
— Откуда мне было знать? Я что, кажусь всеведущим?
— Да!
— Ну так это неправда! Ты должна была быть в аббатстве. Или вернуться в Ашфорд. Я пытался отправить тебя домой. Пытался взять с собой в Шотландию. Но ты никогда не делала того, что я тебе говорил. И где, на хрен, мотался твой маленький принц Фейри? Почему он не спас тебя?
— Я не знаю таких слов — Фейри, принц.
Слова обжигают мой язык. Я ненавижу их.
— Знаешь, знаешь. В'лейн. Помнишь В'лейна? Он был там, Мак? Он был в церкви? Был? — Он трясет меня. — Отвечай мне!
Я ничего не говорю, и он повторяет тем странным многоголосым тоном, которым иногда говорит:
— В'ЛЕЙН БЫЛ ТАМ, КОГДА ТЕБЯ НАСИЛОВАЛИ?
В'лейн тоже меня подвел. Он был нужен мне, но не пришел.
Я качаю головой.
Хватка на моих плечах немного ослабевает.
— Ты можешь это сделать, Мак. Я здесь. Сейчас ты в безопасности. Ты можешь вспомнить. Они больше не причинят тебе вреда.
О нет, еще как причинят. Я не буду вспоминать и не выйду из этой комнаты.
Здесь есть вещи, которые удержат монстров вдали от меня. И мне нужны эти вещи. Прямо сейчас. Его тело. Его страсть. Чтобы стереть все это. Я толкаю его на пол, сходя с ума от желания. Он жестко отвечает. Мы буквально взрываемся, тянем друг друга за волосы, целуемся, сталкиваемся. Перекатываемся по полу. Я хочу быть сверху, но он переворачивает меня, распинает. Лижет, пробует, доводит до оргазма снова и снова, а потом несет на кровать, накрывает своим телом. Когда он толкается внутри, я со всей силой своей злости толкаюсь навстречу, проникаю в него той магией, что живет в моей голове, потому что меня чертовски бесит то, что он заставляет меня думать и вспоминать. Теперь моя очередь копаться в его мозгу, и…
…мы в его теле, оба, и мы убиваем без остановки, и наш член напрягается. Никогда раньше нам не было так хорошо от убийств. Плохо тоже не было, но теперь это стало просто восхитительным. Теперь это сила, похоть, жизнь. Дети мертвы, женщины уже остыли, мужчины умирают. Хрустят кости, плещет кровь…
Он знает, что я там. Он выталкивает меня с такой яростью, что моя магия исчезает. Я восхищаюсь его силой. Она возбуждает меня.
Наш секс примитивен.
Я выбиваюсь из сил и засыпаю. Я больше не знаю, кто я.
Я думала, что я животное.
Больше я в этом не уверена.
Сложно сказать, что заставляет разум вдруг сложить части головоломки в единое целое.
Я решила, что человеческий дух достоин самой высокой оценки. Как и тело, он стремится вернуться к здоровому состоянию.
Как клетки борются с инфекцией и стараются победить болезнь, так и у нашей души есть особая способность к восстановлению. Дух чувствует причиненный ему вред и знает, когда вред может стать необратимым. Если нанесенная рана слишком велика, наш дух закрывает ее своеобразным коконом, так же как тело оборачивает кистой инфицированный участок и таким образом получает время, чтобы набраться сил для выздоровления. Для некоторых людей это время так никогда и не наступает. Некоторые так и остаются навеки сломленными. Вы видите их на улицах, с тележками для мусора. Видите их в барах, где они постоянные клиенты.
Моим коконом была эта комната.
После того как Бэрронс ушел — позже я поняла, что он часто уходил, пока я спала, — я заснула.
Некоторые считают сны другим миром. Мы не знаем, так ли это, потому что во сне нет физической реальности, которую мы могли бы опознать. Сон существует в другом измерении, которого человечество еще не открыло и к которому не испытывает доверия.
19 
