очень нудно 
43 
– Думаешь, простить надо было?
– Нет.
Правильно. Такое не прощается.
– Ты всем объявил о войне. И о том, что жив… – Отложив лопатку, Кейсо вытер пальцы. – Стой, пусть впитается. Тебе следовало бы собрать войско и двинуться на Лисий лог. Ударить, пока Ину не опомнились. А теперь Тридуба успеет подготовиться.
– Я думал об этом.
Кейсо прав. Искушение было велико. Взять пару сотен людей из тех, что надежны, и наведаться в Лисий лог. Да только…
– Предатели и рабы нападают исподтишка. – Янгар опустил рубаху, так и не дождавшись, когда мазь впитается. И полотно прилипло к раненому боку. – А я – ни тот ни другой.
Кейсо ничего не ответил, лишь головой покачал укоризненно: мол, глупости ты говоришь, мальчик.
– Я не буду таким, как он. – Янгар налил себе вина.
Кубок был золотым, тяжелым, а вино – самым дорогим, которое только можно купить за деньги, и сладким до того, что зубы сводило. Атласные туфли на сафьяновой подошве слетали с ног. Золотые же цепи оказались тяжелы и все равно напоминали о той, другой цепи.
– Янгу, – только Кейсо было дозволено называть его этим именем. – Порой ты… слишком стараешься стать другим.
Он и прежде говорил это, но объяснить, что имеет в виду, отказывался. Да и сейчас Кейсо отвел взгляд, будто чувствовал себя виноватым.
В чем?
Он ведь пытался предупредить Янгара. И вновь спас, тем самым увеличивая долг, который и без того был огромен. Пожалуй, лишь себе Янгар мог признаться, что рад существованию этого долга. Ведь пока он не будет выплачен, Кейсо не уйдет.
И сейчас каам, омыв руки в розовой воде, вернул себе прежнее ленивое обличье. Его больше не интересовали дела Янгара, но лишь мягкая постель, одежда, хорошая еда и, конечно, женщины.
При мысли о женщинах под сердцем кольнуло.
Надо забыть.
Вычеркнуть.
Умерла? Многие, с кем судьба сплетала путь Янгара, умирали. Были среди них враги, были и те, кто спешил назвать себя другом, но разве Янгар горевал хоть о ком-то?
Он умел забывать.
И сейчас излечит непонятную тоску привычным образом.
Вызвав слугу, Янгар приказал:
– Найди мне женщину. Не старше двадцати. Рост средний. Не толстая и не худая.
Кейсо, поливавший лепешку белым донниковым медом, отвлекся.
– Волосы длинные. Рыжие, – продолжал Янгар. – Если получится найти несколько, приводи всех. Сам выберу.
Когда за слугой закрылась дверь, Кейсо тихо произнес:
– Это тебе не поможет.
Девушка была одна. Светлокожая. Рыжеволосая. Но рыжина была иной, тусклой. И Янгар, зажав прядь волос меж пальцев, убедился – другие. Жесткие. И вьются.
И глаза серые. А лицо слишком округлое. Но отступать Янгхаар Каапо не привык и, присев рядом с девушкой, попросил:
– Прикоснись ко мне.
Он закрыл глаза. И когда холодные пальцы скользнули по щеке, едва не взвыл от огорчения.
– Не так!
Девушка отшатнулась.
– Прикоснись иначе…
Ладонь уперлась в груди, неловко погладила и отстранилась.
Не то.
– Иначе!
– Как, господин? – робко спросила она.
Он не знал. Иначе.
Так, чтобы внутри стало тепло. И лето вернулось.
– Уходи. – Янгар кинул девушке золотую монету. – И молчи, ясно?
Она тенью выскользнет за дверь, а Черный Янгар напьется дорогого невкусного вина.
Глава 15
Встреча
Кровавой выдалась осень.
Багрянец проступил на кронах деревьев, и, вторя ему, окрасились алым ручьи и реки. Травы стали черны от засохшей крови, а вороны кричали, славя кормильцев.
Силен был Янгар, и бессчетно верных аккаев откликнулось на зов его. Но и Ерхо Ину не назвать было слабым. Сотни и сотни воинов носили цвета рода Ину. Крепко держали они что меч, что копье.
И сплелись две силы, друг друга пытаясь переломить.
Пылали поля Ину.
И редела конница Каапо под дождем из стрел. Воздух гудел. Дрожали стены крепостей, омывались камни кипящим маслом, наполнялись рвы телами. Падали. Поднимались, вновь и вновь меняя флаги. И города сдавались на милость победителя, но ни одна из сторон не знала о милости.
Лето умерло на остриях копий. Алый осенний плащ разодрали клинки. И земля, не выдержав боли, позвала дожди.
Кто-то заговорил о перемирии, но голос его не был услышан.
43 
