Последние отзывы

  76  

— Моника? — лениво позвал Майкл. — Ты что там, спать собралась?

— Нет, просто прихорашиваюсь, — отозвалась она и включила воду в умывальнике, чтобы ее ложь выглядела правдоподобнее. Она глянула на себя в зеркало. Неплохо для тридцати двух лет. Блестящие темные волосы. Не такие темные, как у Грея, но зато без единого седого волоска.

Правильные, как у мамы, черты лица, но темные отцовские глаза. Ни одного грамма лишнего веса и при этом полные крепкие груди.

Когда она вышла из ванной, Майкл все еще лежал голый на постели. Легкая улыбка скривила ему губы. Он протянул ей руку.

— Иди ко мне, — пригласил он, и у Моники часто-часто забилось сердце.

Она забралась в постель и дала ему обнять себя. Он удовлетворенно вздохнул, когда она устроилась рядом с ним. Его большая ладонь накрыла ее упругую левую грудь.

— Я думаю, нам надо пожениться, — проговорил он.

На этот раз сердце ее, наоборот, едва не остановилось. Она уставилась на него округлившимися от страха и изумления глазами.

— П-пожениться?! — запнувшись, повторила она и тут же закрыла рот обеими руками, чтобы подавить дурацкий смешок. — Майкл и Моника Макфейны?!

Смешок сдержать не удалось.

Он улыбнулся.

— Что, звучит, как будто мы двойняшки? Ничего, это я, думаю, переживу. — Он потер большим пальцем ее сосок, радуясь тому, что тот мгновенно отвердел. — Но зато, если у нас будет ребенок, его имя будет начинаться с какой угодно буквы, но только не с «М».

Замужество. Дети. О Боже… Монике почему-то никогда не приходило в голову, что он может захотеть жениться на ней. Она вообще никогда не задумывалась о том, что когда-нибудь может стать чьей-то женой. Двенадцать лет назад течение ее жизни словно остановилось, и она уже не рассчитывала на какие-то изменения.

Но ничто не стоит на месте. Даже скала размывается грунтовыми водами и разрушается ветрами.

Алексу было не под силу нарушить ровный ритм ее жизни, но Майкл ворвался, будто комета.

Алекс. О Боже…

— Я знаю, что не так уж много смогу тебе предложить, — продолжал Майкл. — Этот дом, конечно, не идет ни в какое сравнение с тем, в котором ты привыкла жить. Но я сделаю здесь ремонт. Такой, какой ты захочешь. Ты только скажи, что тебе хочется, и я это сделаю.

Новое потрясение. Все тридцать два года своей жизни она прожила в доме Руярдов. Она несколько раз пыталась представить себе, как будет жить на новом месте, но у нее ничего не выходило. Двенадцать лет назад у нее ушла почва из-под ног, и с тех пор малейшее изменение в жизни воспринималось ею тяжело и болезненно. Это проявлялось во всем, даже в таком, казалось бы, рядовом вопросе, как покупка новой машины. Грей наконец заставил ее отказаться от той, на которой Моника ездила с девятнадцати лет. Точно так же пять лет назад он заставил ее переделать спальню. Монику уже тошнило от девичьей обстановки комнаты, но при мысли о том, что ее сменит другая, ей становилось еще хуже. Она вздохнула с облегчением, когда все свершилось как бы без ее участия. Грей привел в дом дизайнера, когда Моника была на приеме у дантиста. Вернувшись, она обнаружила, что старые обои уже содраны и куда-то убран ее ковер. И все же Моника ревела три ночи подряд. К тому времени ее жизнь против ее воли изменилась совершенно. Она стала уже не той Моникой, какой была при отце. Ей было больно сознавать это, и она цеплялась за остатки старого изо всех сил. Скоро она перестала плакать, дизайнер закончил ремонт, и она полюбила свою новую комнату.

— Дорогая… — вдруг как-то неуверенно произнес Майкл. — Извини, если я… Я думал…

Она закрыла ему рот ладонью и прошипела:

— Только посмей сказать что-нибудь такое!

Ей стало дурно при мысли о том, что он может подумать, что не слишком хорош для нее. На самом деле все было наоборот: она чувствовала себя недостойной Майкла. Всего два дня назад она лежала на диване в рабочем кабинете Алекса и позволяла ему трахать себя. Какое отвратительное слово и как это все у них с Алексом, должно быть, отвратительно выглядело со стороны. Она чувствовала только жалость и вздыхала с облегчением, когда все заканчивалось. С Майклом было иначе. Не сравнить.

Если Майкл узнает про Алекса, он больше не посмотрит на нее. Да и можно ли ждать от него чего-то другого? Он-то думает, что весь последний год она принадлежит только ему, а на самом деле она до сих пор позволяет старому другу семьи трахать себя, как позволяла целых шесть лет до Майкла.

Когда Майкл стал ее любовником, у Моники не было абсолютно никакого чувства вины перед Алексом. Она вообще не считала себя связанной с Алексом сексуальными отношениями. Да и как же иначе? Ведь, в сущности, он не с ней занимался любовью, а с мамой! С другой стороны, каждый раз, идя на работу к Алексу, она испытывала горчайшие угрызения совести перед Майклом, считая, что изменяет ему.

  76