127 
— Правда? — Драко ухмыльнулся, как сытый кот. — Тогда почему молчит твой маленький детектор лжи? Твой… плутоскоп?.
Гарри судорожно скосил глаза на грудь. Это была правда. Датчик никак не реагировал.
— Извини, Поттер. Такие вещи случаются.
— Извини? — выдавил Гарри. — Извини?И это всё, что ты можешь мне сказать? Почему… почему никто из вас мне не сказал этого раньше?
Драко пожал плечами:
— Мы никак не могли придумать, как лучше тебе об этом сообщить. В конце концов Эрмиона решила, что лучше вообще тебе не говорить. Наверное, она была права, — он с сомнением взглянул на Гарри. — Ты не похож на человека, воспринявшего это спокойно…
Перед глазами Гарри плясали чёрные пятна. В таком гневе он себя почти не помнил… он испытывал такое всего несколько раз в жизни, и всегда гнев был обращён на Волдеморта.
…Он лжёт, — сказал он сам себе. — Но почему молчит плутоскоп? Эрмиона этого бы никогда не сделала… Но тогда всё-таки — почему не двигается плутоскоп?.. Я всегда думал, что буду первым… единственным… вот почему она писала ему всё время, по письму в день… Я чувствовал, что здесь что-то кроется… что это неправильно…
— Эй! — голос Драко донёсся до него из какого-то туманного далёка. — Помни, Поттер… Контроль, контроль, контроль…
БАМ!!!
Снежный шарик на столе взорвался, залив все бумаги Люпина водой и засыпав их хлопьями искусственного снега. Нимфа пронзительно закричала. Драко улыбнулся. Окно треснуло и осыпалось, бокал на столе разлетелся вдребезги.
…Только бы у него хватило злости, — молил Драко. — Только бы у него хватило злости…
КРАК!!!
Драко пригнулся — с хрустом ломающихся костей адмантиновый футляр в его руках раскололся пополам.
…Сработало!
Он уронил футляр вместе с мечом — осколки адамантина градом посыпались на пол — и схватил Гарри за рубашку.
— Я соврал! — заорал он, перекрывая звон бьющегося стекла и вой ветра. — Я соврал!!!
Гарри бросил на него безумный взгляд:
— Ты что сделал?
— Я соврал! Ну, конечно же, я соврал! Теперь останови это!
— Ты просто струсил, — Гарри недобро прищурился. Тяжёлое пресс-папье пролетело через всю комнату и шмякнулось о стену чуть в стороне от головы Драко. И того вдруг охватило чувство, что весь этот хаос доставляет Гарри какое-то извращённое удовольствие.
— Не будь идиотом! — заревел Драко. — Если бы я действительно переспал с Эрмионой, неужели бы я не позлорадствовал по этому поводу раньше? И когда бы мы успели? Вы же всегда вдвоем! Мысли логично, Поттер!
— А как же мой плутоскоп? — упёрся Гарри. — Почему он молчит?
— Потому что он остался в твоей куртке наверху! — рявкнул Драко. — Кретин!!!
И внезапно наступила тишина, нарушаемая только еле слышным звоном последних осколков, падающих на пол, да тоненьким голоском нимфы из снежного шарика, осыпавшей их проклятиями. Гарри этого не слышал — он в глубоком потрясении не спускал с Драко глаз:
— Но зачем?..
Он проследил за взглядом Драко и опустил глаза на пол кабинета, залитый водой, усыпанный обрывками бумаги и битым стеклом. Меч лежал у ног слитеринца, такой же сверкающий и серебристый, как в ту ночь, когда они нашли его. Драко нагнулся и сомкнул пальцы левой руки на рукояти, затем поднял клинок и показал его ошеломлённому Гарри.
— О, — произнёс Гарри, начиная понимать. — О! — он поднял на Драко усталый взгляд. — Ну ты и ублюдок… — проговорил он, но без особой ненависти. — Другой способ найти было никак нельзя?
— Извини, — без малейшего раскаяния отозвался Драко. — Ты сам сказал, что мы должны использовать все средства.
Гарри покачал головой:
— Ненавижу облегчать тебе жизнь, — сказал он. — Действительно ненавижу.
— Это прямо как отнять конфетку у ребёнка, — Драко ухмыльнулся, затем покосился на свои руки, иссечённые в кровь осколками адамантина. — Ну, — поправился он, — у очень большого и о-очень сердитого ребёнка.
— Я сейчас слишком устал, чтобы набить тебе морду, Малфой, — тон у Гарри был убийственно спокойным. — Но будь уверен — я это тебе так не спущу.
127 
