Капец
Не понимаю юмора в том, что ггерои оба- просто невменяемые, она- тупая, как пробка, но... 
635 
Драко приподнял бровь.
— То есть ты хочешь сказать, что распускала слухи о том, что путаешься с этим крысомордым только для того, чтобы меня подразнить? О, я тронут.
— Но ведь не раздразнила же?
— Не так, чтобы очень.
Блез тряхнула головой:
— Убирайся. Видеть тебя больше не хочу.
— О нет, — скучающим тоном возразил Драко. — Прошу, измени свое решение.
Блез схватила с тумбочки подсвечник и швырнула им в Драко, тот пригнулся — подсвечник врезался в стену и разбился.
— Я сказала — вон!
— Разбудишь Пенси.
— А её нет, — прорычала Блез.
— Очень хорошо. Значит, она меня не сумеет удержать от того, что я собираюсь сделать.
Он махнул рукой в ее направлении, в воздухе появились серебряные путы, тут же обвившие ее запястья и щиколотки. Она взвизгнула и села на пол, пытаясь вывернуться из них.
— В чем дело? — яростно зашипела на него она, в бешенстве сверкая глазами.
— Даже и не знаю, что сказать, — задумчиво ответил Драко. — Наверное, вся проблема в том, что я не очень-то хороший человек.
— Ненавижу тебя! — зарычала Блез, однако он больше не обращал на неё внимания; пройдя к кровати, Драко распахнул чемодан, стоящий около кровати и пинком опрокинул его, раскидав по полу бумаги, книги и одежду.
Блез взвыла.
— Что ты делаешь?! А ну — оставь мои вещи! Не трогай! — она сорвалась на визг. — Ненавижу, ненавижу тебя, Драко Малфой, — лживый, блудливый, вороватый, остромордый ублюдок! Ненавижу!
Драко бросил на нее взгляд и заулыбался.
— Верещи, если хочешь, — произнес он самым приятным тоном. — Мне все равно. Я все равно буду здесь ровно столько, чтобы найти то, что мне нужно.
Глава 8. Хозяин Имения Малфоев
Зимняя стужа пусть не страшит,
Солнечный жар не испугает.
Путь свой земной ты завершил,
Все получил и плоды пожинаешь.
Юные девы и парни должны
Прахом стать — так же, как и трубочисты
Укоры великих уже не страшны,
Года миновали тиранов речистых.
Теперь не волнуйся о крове и пище,
Взгляни — что тростник, что дуб.
Почестей, славы больше не ищем,
В прах они все уйдут.
Молнии вспышек ты не пугайся,
Грохота грома не бойся, не трусь.
Страх — не упрек, понять попытайся:
Тут оставляешь и радость и грусть.
Даже влюбленный, не знавший беды,
Прахом рассыплется — так же, и ты.
Злобные силы тебя обойдут
И колдовство не коснется
Призраки, духи пускай не зовут
Зло к тебе не повернется
И упокойся ты в счастье и мире.
Вечная память да будет могилой.
Когда Драко было шесть, отец преподнес ему птицу, чтобы та носила почту. Драко знал, что у других детей тоже были птицы — совы или дрозды, однако отец подарил сокола, с яркими черными глазами и изогнутым, словно серп, клювом.
Они сразу друг друга невзлюбили. Этот клюв заставлял Драко нервничать, пугая своей остротой, эти глаза постоянно следили за ним; при любом удобном случае, сокол клевал его или цеплял когтями — руки Драко постоянно кровоточили. Мальчик не подозревал, что отец специально выбрал дикую взрослую птицу, которую уже невозможно было приручить, однако он все равно пытался — чтобы сделать приятное отцу, сказавшему, что он должен добиться от неё послушания.
И вот он постоянно был с соколом, не давал ему спать, говорил и даже ставил музыку, потому что уставшая птица легче приручалась. У него завелись разные приспособления — наголовник, путы, ремень, которым он закреплял птицу у себя на запястье. Ему надо было бы держать сокола, закрывая ему глаза, — но вместо этого Драко старался, чтобы птица видела его, — он поглаживал ее, касался крыльев, стараясь добиться её доверия. Он кормил ее с руки — сначала сокол отказывался, однако потом начал есть — да так, что рвал кожу на его ладони.
Драко был этому даже рад — значит, прогресс налицо, значит, птица признает его, пусть для этого она и должна была сначала узнать вкус его крови. Постепенно красота сокола начала открываться ему: эти небольшие легкие крылья, дающие невероятную скорость полету, — прочные, быстрые, мягкие, яростные. Приземляясь, он складывал их — это было как зигзагообразное движение молнии. В тот миг, когда Драко научил его, сделав круг, возвращаться на свое предплечье, он едва не разрыдался от радости.
635 
