очень нудно 
24 
Точно. Тот неконтролируемый всплеск бабства, когда мне захотелось показать, кто в серпентарии главная кобра, обошелся мне слишком дорого, и я забросила свою косметичку в самый дальний угол шкафа.
А потом завертеласьзакрутилась вся эта карусель с фото призрака, и краситься мне было некогда. Да и незачем, не до того было.
Минуточку! Так у меня весь декор протух! Срок годности давно прошел или подобрался к самой грани бытия.
А значит – срочно в солидный магазин, торгующий дамским оружием. И духи заодно, соответствующие моменту, купить надо, а то у меня сейчас в наличии только легкий, свежий аромат, наиболее приемлемый для деловой женщины, тем более специалистадушеведа.
В общем, к субботе необходимый арсенал был собран. И мои сборы на обычную светскую тусовку весьма напоминали подготовку Арнольда Шварценеггера к спасательной операции в фильме «Коммандо». Та же решительность во взоре, тот же неспешный подбор оружия, и даже боевая раскраска, как завершающий этап.
И результат получился не менее впечатляющий. Нет, из зеркала на меня вовсе не сурово пялился здоровенный качок с жуткими полосками на физиономии, с головы до ног увешанный всяким там базуками и гранатами.
Там отражалась изящная (маленькое черное платье – великая вещь, если оно правильно подобрано) красотка с длинными стройными ногами (хорошие туфли на высоких каблуках – не менее великая вещь, особенно когда размер ступни не выползает за рамки тридцать седьмого). Точеные черты лица, полные чувственные губы, роскошная грива вьющихся пепельных (оттеночный шампунь) волос, таинственно мерцающие (благодаря макияжу «смокиайс») светлосерые глаза – мда, Варька, давненько ты не приводила себя в порядок, даже сама слегка обалдела от собственного вида.
Так, теперь последний мазок художника – изысканный комплект из настоящего, выловленного со дна моря, жемчуга, подаренный мне братом – и можно идти.
Теперь мерцали не только глаза, им вторили колье, серьги и кольцо. Да часики Олежкины смотрелись вполне гармонично.
Все, я готова. Осталось только найти ключи от машины.
Ох ты, чуть не забыла! Во время беседы с Кариной както не сообразила, а потом слишком увлеклась пополнением боевого арсенала. Надеюсь, у мадемуазель СиволаповойЭшли хватит соображения не говорить своему уткороботу, с кем она придет на вечеринку.
Но контрольный выстрел... что это я – звонок, конечно, сделать надо.
Я покопалась в сумочке, нашла визитку Карины и набрала номер. Один гудок, второй, третий... она что, заснула, что ли? Или телефон кудато забросила?
– Ну кто еще там? – раздраженно тявкнул капризный голосок.
– Добрый день, Карина. – Не буду становиться рядом с девицей на одну доску хамства, уж очень ненадежная она, в любой момент проломиться может, и тогда из болота, переполненного хабалками, выбраться будет сложно. – Это Варвара Николаевна.
– И чего звоните? Договорились же у входа встретиться. Отвлекаете только!
Я, конечно, очень хочу увидеть Мартина, но не настолько, чтобы в течение вечера терпеть подобный тон.
– Так, милочка, – у меня в запасе достаточно льда и металла, чтобы голос приобрел соответствующие оттенки, – вы, кажется, забываетесь.
– С памятью у меня все в порядке, и с головой тоже, – хмыкнула Сиволапова. – Не то что у некоторых.
– В таком случае справляйтесь со своим Гизмо самостоятельно, я вам не помощница, – хрустнула голосом я и нажала кнопку отбоя.
Буквально через секунду телефон заголосил. Сначала возмущенно, потом удивленно, и в конце концов – просительно. Вот теперь можно ответить:
– Да, слушаю.
– Варвара Николаевна, что случилось? – Вооот, в голосе уже ни капли фанаберии. – Почему вы вдруг передумали? Мы же вроде обо всем договорились, и плачу я вам по двойному тарифу.
– Я не настолько бедствую, милочка, чтобы терпеть ваше хамство даже за двойной тариф. Клиентов у меня более чем достаточно, и я согласилась помочь вам вовсе не ради денег.
– А ради чего еще?
– Ради опыта. Мне показалось интересным поработать в полевых, так сказать, условиях.
– Ну каких же полевых, Варвара Николаевна, я ведь вам говорила – мы идем на открытие нового концертного зала, а он вовсе не в поле открывается, а в Марвихе.
Мда.
– Это оборот речи такой. Впрочем, неважно. Мне это больше не интересно.
24 
