очень нудно 
32 
— Пожалуйста! Я так… у меня путаются мысли.
За ясность собственных мыслей Сара не стала бы ручаться, но если Барбаре поможет ее присутствие, она побудет с ней. Если Кахилл согласится подождать несколько часов, успеет принять душ, переодеться, позавтракать и, может, вздремнуть. Но при мысли о еде желудок Сары мучительно сжался, горло перехватило. Нет, с едой придется подождать, пожалуй, до завтра.
Завтра. А что будет завтра? Она возьмет на себя львиную долю хлопот. Все, с чем не смогут справиться родные судьи. А потом, когда отдаст последний долг?
К такому неожиданному повороту судьбы Сара оказалась не готова. Она рассчитывала на пару мирных лет — их хватило бы, чтобы подготовиться к осуществлению задуманного. Сара знала, что постепенно судья совсем ослабеет и сердечный приступ добьет его, но, так или иначе, он умрет своей смертью. Всем близким будет недоставать его, но такая утрата не идет ни в какое сравнение с рвущей болью, вызванной ужасной гибелью. К такому расставанию с судьей Робертсом никто из его близких не подготовился.
Сара помогла семье Барбары разместиться в отеле и уже собиралась уезжать, когда прибыл Джон с семьей. И она задержалась, помогая им, отвечая на вопросы Джона. Устроившись в своих номерах, к ним присоединились Барбара и Дуайт с детьми. Все они собрались в гостиной номера-люкс, немного всплакнули, потом утешились. Было решено сначала дождаться Рэндалла, а потом что-либо предпринимать. Но на всякий случай Барбара взяла лист бумаги со штампом отеля и принялась составлять список предстоящих дел.
С Барбарой все будет в порядке, поняла Сара. Она горюет, но находит в себе силы составлять список. Женщинам свойственно справляться с горем, занимаясь необходимыми делами.
День выдался пасмурным и прохладным. Направляясь к машине, Сара с удовольствием подставила лицо свежему ветру. Впервые за долгое время ей было нечем заняться, и ощущение оказалось непривычным. Она оставила Барбаре номер сотового и номер в отеле «Маунтин-Брук» — когда приедет Кахилл, ей сообщат. Примерно на пару часов Сара была предоставлена самой себе. Хорошо бы принять душ.
В номере тишина буквально оглушила ее. Много часов подряд она провела в окружении людей, в суете, при ярком свете. Даже когда она сидела и отвечала на вопросы, то все равно была занята. А теперь она осталась одна и дела все иссякли.
Она методично распаковала прихваченную с собой немногочисленную одежду, повесила платье в ванной, чтобы оно отвиселось, пока его хозяйка принимает душ, и наконец шагнула под теплые струи. И расплакалась.
Она рыдала долго и отчаянно, съежившись в душевой кабинке, уткнувшись лицом в ладони и чувствуя, как вода стекает с ее волос. Накопившийся за долгие часы стресс вырвался наружу. Ей хотелось что-нибудь разбить, хотелось метаться и калечить кого попало… а еще — вернуть судью, словно ничего и не было.
В конце концов, Сара изнемогла от рыданий и впала в состояние тупого смирения. Выключив воду, она соорудила на голове тюрбан из махрового гостиничного полотенца и голой легла в постель. В комнате было полутемно и прохладно, Сара обессилела и потому уснула почти мгновенно. Телефон разбудил ее в десять часов. Она нашарила трубку, борясь со сном.
— Сара слушает.
— Сара, это Барбара. Инспектор Кахилл обещал подъехать к одиннадцати. Ты присоединишься к нам?
— Обязательно, — пообещала Сара и вскочила.
Под полотенцем ее волосы не успели высохнуть и запутались. Включив маленькую кофеварку, Сара успела просушить волосы феном и почистить зубы. Кофе вскоре был готов, Сара проглотила его, продолжая собираться. С этой задачей она справилась быстро: сегодня ей было все равно, как она выглядит, поэтому она только смазала лицо увлажняющим кремом, а губы — блеском.
Выбирать одежду было почти не из чего: кроме единственного платья, Сара взяла с собой только два домашних комплекта. Она забыла даже пиджак, а он сегодня мог понадобиться. Но сойдут и ее форменная белая рубашка, черные брюки и черный жилет. Может быть, Кахилл согласится помочь ей забрать из дома одежду, если ее и завтра туда не пустят.
Хмурые тучи разразились моросящим дождем, прохлада сменилась пронизывающим ветром. Сара поежилась, торопливо шагая к машине. Первым делом она включила в салоне обогреватель, вторым надела темные очки, пряча под ними припухшие и покрасневшие от слез веки.
От ее отеля до «Уинфри» было десять—пятнадцать минут езды, но на шоссе № 280 произошла авария, поэтому Сара задержалась в пути. На ее счастье, они с Кахиллом вошли в вестибюль одновременно.
32 
