36 
Через несколько минут хныканье прекратилось. Никос закрыл глаза, притворяясь спящим.
– Никос? – прошептала Анна, ложась рядом и доверчиво прижимаясь к нему. – Спасибо. У меня есть семья, о которой я даже не смела мечтать. Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такое счастье, но благодаря тебе у меня теперь есть все. Спасибо тебе за твою любовь.
Это было невыносимо. Никос повернулся к ней спиной и сжал губы, чтобы не выругаться. Дождавшись, когда ее тело расслабилось, он сел на кровати, нервно взъерошил волосы и быстро вскочил.
Стоя рядом с кроватью и глядя на спящее и такое милое личико, он принял решение. Часы показывали почти шесть. Как только Анна проснется, они подпишут брачный контракт, затем он оформит и получит свидетельство о браке. Еще до завтрака они обвенчаются в церкви.
На него вдруг накатила нечеловеческая усталость, когда он осознал, что счастье Анны в его руках. Только что принятое решение вдруг показалось ему самым трудным, какое он когда-либо принимал в своей жизни. Анна заслуживала большего. Она заслуживала любви. Которой он не может ей дать.
Он должен уйти, внезапно понял Никос и усмехнулся. Он редко менял уже принятое решение, а сейчас за каких-то несколько секунд сделал это дважды.
Его взгляд задержался на Анне. Темные волосы разметались по подушке. Матовая кожа светится на фоне белоснежных простыней. Длинные ресницы отбрасывают тени на щеки, с которых еще не сошел румянец – напоминание об их ночи любви. Легкая улыбка на ее губах. Улыбка женщины, которая любит и знает, что любима…
Никос резко развернулся и вышел из спальни.
Рассеянные лучи утреннего солнца щекотали лицо. Анна проснулась с одной мыслью: сегодня ее свадьба!
Раскинувшись на широкой постели, она сладко потянулась и тихонько засмеялась от переполнявших ее чувств. Тело запротестовало против этого движения, отозвавшись вспышкой боли-напоминания. Анна покраснела. Картины прошлой ночи ярко вспыхнули в ее мозгу. Сейчас было трудно поверить, что она была так смела, откровенна и рискованна. И так же как Никос, ненасытна.
Анна прислушалась к себе и не узнавала в этой женщине себя. Так могла чувствовать себя только оберегаемая, лелеемая, любимая женщина. Последнее было особенно восхитительно. Она никогда не думала, что от счастья может кружиться голова, но именно это с ней сейчас и происходило. И Анна ни капельки не была против. Ей захотелось поделиться, с Никосом своим счастьем, но его не было рядом.
Где же он? Готовит ей завтрак?
Напевая себе под нос, она встала, надела атласный халат и вышла проведать Мишу. Он еще спал, тихонько посапывая во сне.
Пройдя дальше по коридору, Анна дошла до кухни. Там никого не было. Возможно, Никос решил поработать. Что, если она приготовит ему завтрак? Скажем, кофе, яйца и тосты?
К ее удивлению, кроме оливок и льда, в холодильнике ничего не оказалось. Анна вышла в холл и услышала мужские голоса. Один из них принадлежал Никосу.
Забыв о завтраке, она почти полетела на звук любимого голоса. Дверь была неплотно прикрыта.
Анна остановилась, словно налетела на стену.
– Сэр, я считаю, вы совершаете непоправимую ошибку. Как ваш юрист я обязан…
– Благодарю, – оборвал собеседника Никос. – Я плачу вам пятьсот долларов в час. По-моему, это более чем достаточно, чтобы не подвергать мои решения обсуждению. Вы свою работу сделали, а теперь прошу меня извинить. Где выход, вы знаете.
Анна едва успела отпрыгнуть в сторону, когда дверь распахнулась. Увидев Анну, пожилой мужчина в темно-сером костюме нахмурился и сказал:
– Мои поздравления, мисс.
Надев шляпу, он прошел мимо нее, ничем больше не выразив своего раздражения.
– Анна? – Никос показался на пороге. – Ты уже проснулась? Входи.
Немного сбитая с толку, Анна вошла. Никос сел за стол: Половина его лица оставалась в тени, и она не могла видеть выражения его глаз. Ее внезапно охватила робость.
– Я думала, что ты меня разбудишь. Это был твой адвокат? Он принес брачный контракт?
– Откуда ты знаешь? – чуть резковато спросил Никос.
Она пожала плечами.
– По-моему, это очевидно.
– Я хотел, чтобы ты подписала его, – согласился Никос.
По лицу Анны пробежала легкая тень, но потом до нее дошел смысл его слов.
– Хотел? Это значит, что сейчас…
– Не хочу, – закончил он.
Если до этого у нее и оставались крохотные капельки сомнения, то теперь не осталось и их. Никос не только любит, но и верит ей!
36 
