очень нудно 
34 
Проклиная себя за слабость, Натаниэль, покинув террасу, направился по узкой тропинке к пляжу.
Он увидел Кейти в Черепашьей бухте. Желтый сарафан выделялся ярким пятном на белом песке, темные волосы струились по спине.
Вспомнив, как она выглядела в тот первый день, когда они приехали на остров, Натаниэль почувствовал, как дрогнуло его сердце. Кейти сбросила свое мрачное серо-коричневое оперенье и теперь выглядела как экзотическая яркая птичка. И в прошедшую ночь…
— Кейти…
Она не повернулась, но плечи ее напряглись.
— Я хочу побыть одна, — услышал Натаниэль.
— Послушай, ты должна понять, что мне нелегко. Я не вступаю в близкие отношения с женщинами. То, о чем ты мечтаешь, для меня неприемлемо. Кроме короткой связи мне нечего предложить. Ради бога, Кейти… — он провел рукой по волосам, — ведь ты никогда раньше не была с мужчиной…
— Я не хочу об этом говорить!
Натаниэль вспыхнул от гнева:
— Почему? Ведь ты обычно готова говорить обо всем! Я знаю, ты расстроилась, потому что утром я не остался с тобой в постели…
— Я расстроилась, потому что прошлой ночью увидела настоящего Натаниэля, а теперь ты снова превратился в кинозвезду.
— У меня не очень хорошо получается быть «настоящим» Натаниэлем, — проворчал он.
— И ты предпочитаешь прятаться, нацепив актерскую маску?
— Да. Я всегда так делал.
Она повернулась к нему, и он увидел слезы на ее щеках. Чувство вины резануло его как острый нож.
— Не плачь, — выдохнул он.
— Скажи мне правду. — Голос ее срывался. — Это из-за Кэрри? Ты говорил, что у тебя с ней ничего нет, но…
— Нет, не из-за Кэрри. — Натаниэль понимал, что должен сказать правду о Кэрри, но он хранил эту тайну слишком долго, чтобы вот так легко раскрыть ее. — Кэрри здесь ни при чем. Дело во мне. Просто я такой, какой есть…
Кейти молчала, и от этого молчания ему стало еще тяжелее. Натаниэль вгляделся в ее лицо:
— Скажи мне что-нибудь. Закричи на меня. — В его голосе прозвучало отчаяние. — Ужасно, когда ты молчишь. Ты сама на себя не похожа…
— Ведь ты не любишь, когда я много говорю.
— Нет, люблю! — Натаниэль поразился, сообразив, что это правда. — Вчера, когда мы катались на лодке и ты без умолку болтала обо всем…
— Наверное, я свела тебя с ума своими разговорами?
— Нет, я наслаждался. Ты всегда говоришь то, о чем думаешь.
— Зато ты никогда не говоришь то, о чем думаешь! — Взгляд ее был твердым. — И я не могу понять, что в тебе настоящее, а что — нет.
— Прошлая ночь была настоящей, Кейти…
— Нет, не была! Я играла роль доверчивой, невинной девушки, а ты играл роль мачо, грубого дикаря.
— Я сделал тебе больно?
Натаниэль увидел, как румянец залил ее лицо.
— Нет. Не прошлой ночью.
Он причинил ей боль сегодня утром — небрежными словами, холодностью, безразличием. Натаниэль взял Кейти за руки и заставил встать. Она попыталась сопротивляться, но он прижал ее к себе.
— Уходи! — Кейти отвернулась, когда он попытался поцеловать ее. — Ты жалеешь о прошлой ночи.
— Нет, не жалею! Ты была потрясающая. — Он судорожно глотнул воздух. — И я прошу прощения за то, что был холоден сегодня утром.
Всхлипнув, она откинула назад голову и отважно взглянула на него:
— Так что же сейчас происходит, Натаниэль? Джекоб вернулся? И ты не можешь это изменить, не можешь убежать от прошлого?
— Я не убегаю. Просто не готов к тому, чтобы наша семья воссоединилась.
— Разве журналистам ничего не известно о твоем отце?
— Периодически эта тема всплывает в статьях, но я надеюсь, что кинопремия «Сапфир» заставит журналистов забыть об этом. Они заинтересуются моей карьерой, а не личной жизнью.
— Вот почему ты так хочешь получить эту премию? Чтобы отвлечь прессу?
— Это одна причина. — Натаниэль постоял минуту молча, глядя на волны: «Я должен рассказать ей о том, что случилось дальше».
В воздухе раздался гул вертолета. Кейти взглянула на небо:
— За тобой прилетел вертолет.
— За нами. — Натаниэль погладил ее волосы. — Ты поедешь со мной.
Кейти отпрянула от него:
— Я хочу остаться здесь:
— Поехали со мной. Тебе понравится Рио. Это самый восхитительный город на планете. Пожалуйста!
Кейти водила ногой по песку, рисуя узоры.
— Если я поеду, где мы остановимся?
— В доме Рафаэля.
34 
