48 
— Прошу тебя, не используй Долли как оружие. Если у тебя есть ко мне хоть какое-нибудь чувство, оставь меня в покое.
— О, чувство к тебе у меня есть!
Судя по его виду, это чувство скорее походило на ненависть.
— Мне еще надо пройти таможенный контроль, — напомнила она.
Стив оглянулся через плечо. Стоящая к ним спиной Долли углубилась в чтение журнала. Обняв Эмили, он крепко и страстно поцеловал ее в губы.
От неожиданности она словно окаменела, но потом, поддавшись внезапно нахлынувшему чувству, ответила на поцелуй с неменьшей страстью.
Внезапно Стив отстранил ее от себя.
— Не стоит больше пытаться скрывать свое чувство ко мне. Я с тобой свяжусь. — И, резко повернувшись, он зашагал к киоску.
Трясущимися руками вытащив из сумочки билет и паспорт, Эмили направилась к стойке таможенного контроля.
Как бы то ни было, она летит домой. Туда, где ей место.
13
Было еще самое начало августа, но погода словно решила доказать обратное. Выйдя из поликлиники, Эмили невольно поежилась. Пронзительный ветер бросал в лицо холодные капли дождя. Визит был запланирован заранее, так что, каким бы ни оказался результат, на работу можно было не возвращаться, оставалось сесть на велосипед и доехать до дома.
Погода как нельзя лучше соответствовала ее настроению.
В последние несколько недель Эмили пришлось тяжело, гораздо тяжелее, чем в прошлом октябре, после потери ребенка. Ей недоставало Стива, его отсутствие ощущалось постоянно, почти физически. Разумеется, она старалась не показывать этого — ходила на работу, встречалась с Айрин и Глэдис, делала покупки, работала в саду, иногда даже посещала кино. В общем, на первый взгляд все шло как обычно.
На самом же деле все дни — и ночи тоже — для Эмили стали совсем другими, даже теперь, когда Стив наконец перестал ее тревожить телефонными звонками. В первую неделю после возвращения он позвонил пять раз, так что пришлось пригрозить сменить номер, после чего звонки прекратились.
Но теперь уже она должна позвонить ему. Усевшись на мокрый велосипед, Эмили выехала со стоянки на улицу. Шуршание шин по асфальту, как ни странно, подействовало на нее успокаивающе, а необходимость внимательно следить за проезжающим мимо транспортом вынуждала отвлекаться от невеселых мыслей.
В тот день, когда Стив впервые приехал в этот город, тоже шел дождь.
Стив. Отец ее ребенка.
Потому что, разумеется, она оказалась беременной. Последние три недели Эмили была почти уверена в этом, и сегодняшний визит к врачу только подтвердил диагноз. Наконец-то ее мечта стать матерью может осуществиться.
Почему же тогда она не рада? Разве ей не удалось то, чего хотелось, и с тем, с кем хотелось?
Беда была в том, что Эмили ехала в Англию, чтобы забеременеть, а вовсе не для того, чтобы влюбиться в Стива. А может быть, она, незаметно для себя, уже тогда любила его? Хотя какая разница. Он тоже испытывал к ней некое чувство. Так, по крайней мере, можно было понять из его слов.
Сексуальное чувство, подумала Эмили. Ощущение обладания ею. Но ни в коем случае не любовь.
Выйти за него замуж она не может — именно такой позиции нужно будет твердо придерживаться во время сегодняшнего разговора.
В маленьком коттедже Эмили было темно и холодно. Включив электрический обогреватель, она приготовила себе ужин, стараясь не замечать стопку бумаги на столе — стихи, присланные Долли. Поразительно хорошие стихи, особенно если учитывать возраст автора и отсутствие у него опыта. В последнем письме Долли сообщила, что ее отец слоняется по дому как неприкаянный и что она надеется на скорый визит Эмили. По-детски откровенное замечание, лучше бы, если вместо писем Долли писала поэмы.
Стив ей не писал, да и зачем бы он стал это делать?
Закончив ужинать, она набрала номер телефона Стива, моля, чтобы подошел именно он, а не Долли.
— Стив Рэмфорд слушает, — очень по-деловому ответил он.
Пытаясь собраться с мыслями, Эмили набрала полную грудь воздуха.
— Алло? — раздраженным тоном повторил Стив.
— Стив, это Эмили…
Наступила пауза. Затем он холодно спросил:
— Ты что, беременна?
Как это характерно для него, зло подумала Эмили, переходить сразу к делу.
— Да.
Вновь наступила пауза, такая долгая, что показалась ей бесконечной.
— Я удостоверилась в этом только сегодня, — сообщила Эмили.
48 
