50 
— Ты неважно выглядишь. В чем дело?
— Я хочу, чтобы ты прекратила всякое общение с Эмили. Ей я сказал то же самое.
— Но почему? — спросила Долли в полном недоумении.
— Я надеялся, что она выйдет за меня замуж, но она отказалась, — сообщил Стив, стараясь сохранить как можно более бесстрастный тон. — Поэтому мне показалось целесообразным прервать с ней всякую связь.
— Эмили отказалась… из-за твоих экспедиций?
— Она меня не любит, — ответил Стив и тут же пожалел о своих словах.
Любовь, он в нее не верит. Исключая, конечно, любовь к Долли.
— Эмили просто боится. Она рассказывала, что ее муж погиб в экспедиции. Я уверена, если ты бросишь нырять, все станет совсем по-другому. Ты ей нравишься. Это сразу видно.
— Не думаю, чтобы все было бы так просто.
— Но почему бы тебе не отказаться от этого рискованного увлечения? Неужели тебе мало?
— Не знаю, — неохотно признался Стив. — Я не думал об этом.
— Мне тоже хочется этого, — произнесла Долли еле слышно.
— Долли, я тебя правильно понял?
— Я давно хочу, чтобы ты прекратил нырять.
— Неужели? Ты никогда не говорила мне этого раньше?
— Все так, как описывала Эмили. — Голос Долли дрожал от напряжения. — Вечно ждешь телефонного звонка и в то же время боишься поднимать трубку, не зная, что услышишь.
— Но, Долли…
Она упрямо насупилась.
— Кроме того, я не хочу прекращать переписываться с Эмили! Она мне действительно нравится, и я уверена, что ты нравишься ей. Стоит тебе бросить нырять, как она выйдет за тебя замуж.
— Долли, я не часто запрещаю тебе что-либо, но в данном случае это необходимо. Мне не хочется, чтобы ты продолжала общаться с Эмили.
Серые глаза девочки наполнились слезами.
— Давай, продолжай ездить в свои дурацкие экспедиции, мне все равно!
Облегчив душу этой необычной для нее детской выходкой, она выбежала из комнаты, и вскоре Стив услышал, как хлопнула дверь ее спальни.
Как может он прекратить нырять? И что будет, если Долли не подчинится его приказу и каким-либо образом узнает о беременности Эмили? Что будет тогда?
Стив уже проклинал день, когда, проезжая по заснеженной дороге, остановился, чтобы спасти женщину. Женщину, перевернувшую его жизнь с ног на голову, женщину, не желающую быть с ним, несмотря на то что он отец ее ребенка. Неужели ее образ будет преследовать его всю жизнь?
Ничего, это еще не конец света, в мире масса других женщин…
14
Август становился все жарче и влажнее. Хотя физически Эмили чувствовала себя прекрасно, психологический настрой оставлял желать лучшего, но ей удавалось это скрывать. Вчера вечером она рассказала Айрин и Глэдис о своей беременности, уверенная, что они поддержат ее в стремлении быть матерью-одиночкой. Однако этого не произошло. Более того, подруги начали энергично отговаривать ее от этого намерения. Поэтому спалось ей плохо, и во сне Эмили видела себя в объятиях Стива…
Было пять часов вечера. Вчера в университете начались каникулы. Эмили прополола свой садик, привела в порядок ограду, смазала велосипед и пропылесосила коттедж. Аванс из издательства еще не поступил на ее счет, поэтому идти по магазинам не имело смысла. До отхода ко сну оставалось по крайней мере часа четыре.
Внезапно Эмили насторожилась. Кажется, кто-то приехал?
Ее охватил безотчетный ужас. Что, если это Стив?
Она выглянула в окно. Два автомобиля, Айрин и Глэдис. Не Стива.
Он больше не покажется. Разве она не велела ему? И Стив смирился, не звонит и не пишет. У него вполне достаточно денег для того, чтобы купить вертолет, а может быть, и не один, и приземлиться прямо у нее на лужайке. Но этого он тоже не сделает.
Скорее всего, у него уже есть другая женщина, и эта мысль заставляла ее чувствовать себя несчастной.
Хлопнула дверца одной машины, потом другой. Эмили вышла на крыльцо.
— Привет, — сказала она, радуясь, что голос ее звучит вполне естественно. — Почему вы на двух машинах?
— Увидишь, — ответила Глэдис. — У тебя есть чай со льдом?
— Есть.
— Я тоже не отказалась бы, особенно с ломтиком лимона, — сказала Айрин и, пройдя через дом на террасу, села в одно из стоящих там плетеных кресел.
— Вы что, делегация? — спросила Эмили с подозрением. — Если так, то напрасно теряете время.
— Как там с чаем? — повторила Глэдис. — Неси.
50 
