очень нудно 
32 
«Но он так хорош с детьми», — шептал коварный внутренний голосок.
— Я думаю, ты правильно сделала, что порвала с Эдвардом. Ну, а как насчет того, чтобы встретиться и поужинать в понедельник вечером? Убирая на чердаке, я нашла коробку, принадлежавшую твоему отцу, и хотела бы кое-что показать тебе.
— А что это?
— Да, там есть интересные бумаги. Я должна проконсультироваться с адвокатом, но полагаю, это может оказаться доброй новостью.
— Перестань темнить, мама. О чем ты?
— Я не готова сказать сейчас. Увидимся в понедельник вечером.
— Хорошо, мама.
Тоби повесила трубку и уставилась на телефон. Уклончивость матери разожгла ее любопытство. На что это мать намекает?
В дверь постучалась Лилли и вывела ее из раздумий.
— К вам пациент, — объявила она и исчезла.
Утро пролетело быстро. Тоби приняла с дюжину больных. В основном с весенней аллергией. Пока она выписывала рецепты, мысли ее постоянно крутились вокруг Клея и его изобретения. Этой ночью, когда они поняли, что преобразователь действительно работает, от восторга они просто упали в объятия друг другу. Пьянящее зелье успеха, вот и все.
«Лжешь. Кого ты обманываешь? Стараешься внушить себе, что в твоих чувствах нет глубины? Надо что-то решать».
Во время перерыва на ленч Тоби попыталась выбросить Клея из головы. Хватит фантазировать. Все, что она о нем знает, — это любовь к детям и страсть к хитроумным изобретениям. Развитие отношений требует взаимности. И прежде всего она должна узнать настоящего Клея Бартона. Услышать о его надеждах и мечтах. Какое детство сформировало его независимый характер? Тоби чувствовала, что, если поймет Клея, это поможет ей простить отца.
— К вам посетитель, — объявила Лилли по интеркому, когда Тоби мыла руки после последнего пациента.
Сердце у Тоби подпрыгнуло: Клей. Он сказал, что, возможно, заберет ее и Молли на ленч.
Тоби вытерла руки, откашлялась и нажала кнопку интеркома.
— Пригласите его.
Она нагнулась к своему столу, вынула из нижнего ящика сумочку, быстренько причесалась и намазала губы. Затем выпрямилась и улыбнулась.
— В этом не было никакой необходимости, ты и так прекрасна.
— Эдвард? — Улыбка застыла на ее лице. — Зачем ты здесь?
Бывший жених явился с огромным букетом желтых роз. Как всегда, в костюме за тысячу долларов и с укладкой.
— Я пришел, чтобы вернуть себе твою привязанность, — заявил он, направляясь к ней.
Тоби стояла за столом, сжав руки. Он остановился перед ней и протянул букет. Она приняла его.
— Я, вероятно, сошел с ума, когда отпустил тебя вчера вечером.
— Мне кажется, здесь не место и не время обсуждать наши отношения.
— Ради Бога, дорогая. Я понимаю, что пренебрегал тобой. Давай сядем и все обсудим.
Тоби села на свой вращающийся стул с цветами в руках.
— Не имеет смысла…
— Шшш… выслушай меня.
Тоби вздохнула.
— Ладно.
— После того как ты ушла, я много размышлял над нашими отношениями.
— Да?
— Особенно когда прибыли гости и всем не хватало твоего присутствия.
Ага, вот где собака зарыта. Эдварду не хватало ее, потому что ее отсутствие заметили его приятели. Он не выносит любого рода недоразумений, особенно публичных. Прием гостей без нее нарушил этикет. Странно, как ясно она теперь видит его мотивы.
— Послушай, Эдвард, я ценю…
— Нет, нет, — снова прервал ее Эдвард. — Позволь мне продолжить.
Тоби закрыла рот и положила цветы на стол.
— Тоби, ты исключительное сокровище, и ты должна быть моей невестой. Если для тебя это так важно, я согласен на твое условие.
— Ты предлагаешь завести детей?
— Совершенно верно.
Он заложил руки за спину и ждал, не отводя взгляда от ее лица.
— Извини, Эдвард, все равно — нет.
На его лице проскользнуло удивление, словно он не ожидал отказа.
— Что?
— Я сказала — нет.
Искушенный в дебатах господин доктор вдруг не смог найтись.
— Хмм… ну, может, ты передумаешь?
— Я не люблю тебя. Мне казалось, что люблю, но теперь я знаю, что это не так. Я лишь хотела иметь обеспеченное положение. Любовь и обеспеченность — не одно и то же.
Эдвард выглядел так, словно ему только что дали под дых.
— Тогда мое первоначальное предположение, очевидно, справедливо.
— То есть?
— Что ты нашла другого.
— И вы чертовски правы!
32 
