17 
Андора взглянула сначала на него, потом на сэра Франсиса Волшингэма.
— Я… я поняла, что ее величество попросила прибыть меня сюда, — ответила Андора. — Я думала, ей нужна новая фрейлина.
Лорд Берлей улыбнулся.
— Этого у ее величества достаточно, — сказал он, — и, кроме того, еще много желающих стать ими. Нет, Андора, это было мнимым предлогом для вашего приезда — но за этим стоит нечто большее.
— Но что? — спросила Андора. — Я, должно быть, очень глупа.
— Объясните все девушке, — попросил сэр Волшингэм. — Ее отец, очевидно, выполнил все ваши инструкции, милорд, но ничего не сказал ей.
— Так было безопаснее, — ответил лорд Берлей, — что ж, Андора, позвольте я объясню вам.
Андора сцепила руки, ее сердце забилось. Это было так неожиданно, она и представить не могла что-либо подобное. Затем она подняла глаза и увидела, что сэр Хенгист, стоявший в тени, наблюдает за ней, и она поняла вполне ясно и отчетливо, что он не одобряет ее.
— Вам хорошо известны, — услышала она голос лорда Берлея, — те героические и неоценимые услуги, которые ваш отец оказал ее величеству. Он сильно переживал, когда не смог больше служить ей, и в письмах ко мне он часто сожалел, что у него нет сына, чтобы продолжить его дело. Но монархам служат не только шпагой. Есть и другие пути — вот почему ваш отец прислал вас сюда.
— Сделать что-нибудь особенное? — спросила Андора.
— Сделать все, что может потребоваться, — ответил лорд Берлей.
— Конечно, я очень хочу этого, — сказала Андора, в то же время чувствуя легкое замешательство. О чем они собираются просить ее?
— Я уверен, что ваш отец думал об этом много лет назад, — сказал лорд Берлей. — Даже когда он еще надеялся, что у него будет сын. По этой причине он начал учить вас испанскому языку. Сам он немного говорил по-испански и часто рассказывал мне, как это помогало ему общаться с другими пленными или находить дорогу на испанской территории.
— Я теперь вспоминаю, как отец особенно настаивал на том, чтобы моя речь была свободной, — сказала Андора. — Мне иногда казалось странным, что он учит меня языку наших врагов.
— Но теперь вы увидите, насколько мудр он был, — сказал сэр Франсис.
— Что я могу сделать? — просто спросила Андора. Двое мужчин переглянулись, как будто были довольны ее вопросом.
— Я вам все объясню, — сказал лорд Берлей. — Видите ли, Андора, некоторые вещи оказываются сложными для ее величества, потому что она никогда не знает наверняка, кому можно доверять. — Он увидел, как глаза Андоры распахнулись от удивления, и продолжал: — Я скажу еще более откровенно. Даже среди нас есть предатели.
— О нет, — импульсивно воскликнула Андора. — Это не может быть правдой!
— Увы, на данный момент мы имеем все доказательства, — ответил лорд Берлей. — Вы помните, что в феврале этого года королева Мария Шотландская была казнена на плахе.
— Да, помню, — тихо подтвердила Андора. — Сколько людей были потрясены, когда новость достигла деревни!
— Как только упал топор, — продолжал лорд Берлей — наш курьер немедленно выехал, чтобы сообщить об этом нашему послу в Париже. Он двигался так быстро и так секретно, как только возможно, но еще до того, как он рассказал новость сэру Эдварду Стэффорду, испанский посол при дворе короля Франции, дон Бернардино де Мендоза, уже знал о смерти королевы Марии.
— Но это невозможно! — воскликнула Андора.
— И мы так же думали, — ответил лорд Берлей. — И это не единственная новость, которая достигла дона Бернардино быстрее, чем наши курьеры добирались до нашего английского посла. Отсюда сэр Франсис и я можем сделать только один вывод.
— И какой же? — спросила Андора.
— Такой, что есть кто-то при дворе, кто-то близкий самой королеве, кто находится в союзе с Испанией.
— Предатель! — едва выдохнула Андора.
— Именно, — сказал лорд Берлей. — И если так, насколько это опасно для ее величества! Ее жизнь может оказаться под угрозой.
— Но я уверена, уверена, что вы догадываетесь, кто это может быть! — сказала Андора.
Лорд Берлей распрямил свои длинные белые пальцы.
— Откуда? — спросил он. — Это могу быть я; это может быть сэр Франсис. Это может быть кто угодно. Но на самом деле это должен быть абсолютно и полностью англичанин, настолько, что мы никогда ни на секунду не подозревали его, ни ее. И все же его сердце восстало против нашей законной королевы, и он жаждет еще раз посадить католика на английский трон.
17 
