очень нудно 
34 
Ее радовало, что Эдвард был доволен. Каждый вечер он возвращался в лагерь усталый, но счастливый, и у него больше не повторялись приступы мигрени. Пребывание на островах явно шло ему на пользу.
Гордридж, казалось, тоже пребывал в хорошем настроении. О том злосчастном поцелуе он явно забыл и в разговорах с Эстер вообще избегал личных тем. Так продолжалось до тех пор, когда однажды вечером Эдвард ушел в палатку писать свои заметки, а Гордридж посмотрел на нее каким-то отстраненным взглядом и сказал:
— Вы выглядите не очень хорошо, Эстер.
Они сидели вдвоем в сумерках наступающей ночи, и Эстер почувствовала смутное беспокойство.
— Со мной все в порядке, — ответила она с широкой и, как ей казалось, убедительной улыбкой.
— Может быть, вас беспокоит ступня?
— Нет, — покачала она головой. — Ну, может быть, немножко…
— В таком случае, вам, очевидно, просто не нравится здесь. И это можно понять: на острове слишком тихо, вам не хватает компании других людей. — Он говорил совершенно безапелляционно, не давая ей вставить слово. — Но если вам не нравится все до такой степени, что вы не можете скрыть своих чувств, тогда я предлагаю вам уехать. Я вызову по радио катер, и вы сможете вернуться в Лондон, как только это будет возможным. — Его глаза напряженно и внимательно всматривались в ее лицо. — Разумеется, и Эдвард тоже: мне бы не хотелось разлучать вашу дружную семью.
Его неожиданные слова словно обдали ее ледяным ветром, и Эстер поняла, что немедленно должна спасать положение. Эдвард никогда не простит, если она сейчас все испортит.
— Я никогда не говорила, что мне здесь не нравится! В этих островах есть нечто особенное, поражающее воображение… Я вовсе не хочу возвращаться домой!
— Признаться, во время нашей прогулки у меня действительно создалось впечатление, что вам здесь понравилось, — согласился он. — Поэтому остается лишь одно объяснение вашего странного поведения. Ведь вы уже несколько дней практически не разговариваете со мной!
Сердце Эстер неприятно застучало.
— А как, по-вашему, я должна была вести себя с вами после того, что произошло? Тем более, после вашего заявления о том, что я спровоцировала поцелуй?!
— А разве нет? — спросил он, безжалостно изучая ее своими голубыми глазами.
— Совершенно определенно нет! — Эстер вздернула подбородок.
— Может быть, вы сделали это непроизвольно? Может быть, вы так привыкли использовать свое тело для достижения намеченных целей, что это стало вашей второй натурой? Вы — чрезвычайно опасная женщина, Эстер Килинг! Неудивительно, что вы, как магнитом, притягиваете мужчин.
Это звучало просто убийственно, но главное — было бесконечно далеко от действительности!
— Кого это, по-вашему, я притягиваю?
— Тома Харди, например! — отрывисто ответил он. — И только небо знает, скольких еще до этого! Вы сами признались, что у вас были другие мужчины — не исключено, что уже после знакомства с Эдвардом. Вы когда-нибудь были преданы одному человеку, Эстер?
— Вы просто сумасшедший, Филип Гордридж, — медленно произнесла она. — Думаю, что вы пытаетесь скрыть собственную слабость.
Голубые глаза угрожающе сузились.
— Слабость, Эстер?
— Да, слабость! Только слабый, безвольный мужчина позволит себе целовать… женщину, которая не свободна!
Его губы сложились в презрительную усмешку.
— И только разочаровавшаяся женщина станет целовать другого мужчину. Может быть, на вас оказывает столь глубокое влияние то, что вы спите в отдельных палатках?
— Разумеется, нет! — Эстер возмущенно выпрямилась. — Просто мы… очень тактичны и не афишируем свою интимную жизнь.
— Правда?
Уголки его губ вздрогнули, и Эстер поняла, что он не верит ни одному ее слову…
Лежа без сна в своей палатке, она думала о том, что сложившаяся ситуация становится все более невыносимой с каждым прожитым днем.
В ту ночь Эстер спала плохо и проснулась с тяжелой головой и чувством отчаяния. Купание в лагуне не помогло, и когда Гордридж встретил ее на обратном пути, ей еще раз пришлось выдержать его испытующий взгляд.
— Еще одна ночь, украденная у любви? — насмешливо спросил он.
Эстер сверкнула глазами и ничего не сказала, но во время завтрака чувствовала себя неуютно. Особенно ее раздражало довольное выражение лица Гордриджа. Неужели он не спал всю ночь, наблюдая за ней, и знает, что она не выходила из своей палатки?
34 
