34 
Это был мир Нэша — в нем правил дух соперничества, бизнеса и блеска. Разговоры о телевидении, рекламе и контрактах звучали приглушенно, она не могла ни на чем сосредоточиться. Нэш упомянул о том, что собирается вернуться в большие гонки.
Эта информация подтвердилась, когда Николетт Делароса чуть подалась к Лорелей и доверительно прошептала:
— Нам, видимо, придется основать свою команду…
Команда.
Неожиданно все кусочки головоломки встали на место.
Нэш тщательно планировал свое триумфальное возвращение.
Вот почему он так стремился избежать лишних контактов с прессой и почему отменил их первое свидание. Тем не менее вот она здесь, за общим столом, посвящена в важный секрет. Только Лорелей не могла объяснить себе, отчего по ее телу прокатилась волна озноба. Желая успокоиться, она взглянула на Нэша.
Он был абсолютно спокоен: плечи расслабленны, одна рука лежит на спинке ее стула. Здесь, в компании друзей, он наконец-то стал самим собой. Нэш не пытался воспользоваться ею, Лорелей не была его игрушкой, эдакой птичкой в золотой клетке.
Из чопорного, солидного бизнесмена Нэш вдруг превратился в веселого шутника. Однако даже сейчас Лорелей чувствовала, что он наблюдает за ней. Все внимание Нэша было приковано к ней. Словно прочитав ее мысли, Нэш вопросительно посмотрел на Лорелей. Ее сердце бешено забилось.
Лорелей с опаской подумала, что если бы люди за столом заметили ее возбуждение, они бы все поняли. Негромкий шум беседы окончательно заглох, воцарялась оглушающая тишина. И так происходило каждый раз — его глаза, ее пульс и эта неописуемая сила, которая проходила сквозь Лорелей каждый раз, когда она оказывалась в его объятиях. Лишь в его объятиях.
Что же произошло? Как могло получиться, что она влюбилась в Нэша так сильно и так быстро. Лорелей напомнила себе, что он публичный человек, гонки — смысл его жизни. Хочет ли она быть рядом с таким человеком? Готова ли к повышенному вниманию окружающих?
— Лорелей Сент-Джеймс, — послышался вкрадчивый женский голос с другого конца стола. — Кажется, я где-то уже слышала это имя.
Лорелей окаменела, но смогла почувствовать, как рука Нэша накрыла ее ладонь под столом.
— Неужели? — прохрипела Лорелей.
— Прошло уже более десяти лет, но я помню вас на Мировых скачках.
Она едва перевела дыхание:
— Да, вы совершенно правы. Дела давно минувших дней.
— Я сама немного каталась. Моя семья занималась разведением арабских скакунов.
Лорелей почувствовала движение руки Нэша. Он нежно касался огрубевшей кожи ее ладоней. Она почувствовала, что ее раскрыли, и первой мыслью, промелькнувшей в ее голове, стало желание незамедлительно покинуть этот стол и скрыться. Однако Лорелей решила покончить с импульсивным поведением. Оно не раз уже оказывало ей медвежью услугу. Так что она взяла себя в руки, улыбнулась и стала отвечать на вопросы, обсуждать отличия одной породы от другой.
Играло пианино, танцевали пары. Нэш отодвинул свой стул, прервав нескончаемый поток разговоров, и подал Лорелей руку.
— Что за прекрасная идея! — воскликнула одна из женщин.
Лорелей последовала за Нэшем в танцевальную зону. Там он обнял ее.
— Почему ты ничего мне не рассказывала об этом? — произнес он, и слова его звучали как упрек.
— Разве ты когда-нибудь спрашивал?
— Верно. Но сейчас я хочу знать. — Нэш поднес ее ладонь к своему лицу. — У тебя очень умелые ручки.
Лорелей положила голову ему на грудь:
— Они были моим даром.
Она не задумывалась над своими словами, соблазненная его близостью.
— Даром? — Он эхом повторил ее слова.
— Я выступала. Участвовала к объездке лошадей, даже в показательных выступлениях. У меня хорошо получалось.
— Насколько?
— Достаточно. — Она почти смутилась. — Я выступала на международном уровне.
Нэш неожиданно остановился. Он пораженно смотрел на Лорелей.
— Я тебя удивила. — Ее тон был слегка недовольным.
— Впечатлила. Ты до сих пор занимаешься конным спортом?
— Произошел несчастный случай. Долгое время я не могла сесть на лошадь.
Лорелей не любила об этом вспоминать. Люди начинали жалеть ее или меняли тему. Она почувствовала фантомную боль в бедре.
— Как это произошло? — Его голос звучал низко.
Они будто оказались в маленьком мирке, который принадлежал им одним.
34 
