очень нудно 
29 
— Почему? Вы с ним?
— Да.
— Все идет по плану?
— Да, все замечательно. Просто отлично. Я позже перезвоню вам. До свидания, — с этими словами Далси выключила телефон. Сердце ее сильно стучало. Роско принадлежал какому-то другому миру, миру, из которого она хотела бы навсегда уйти. Но телефонный звонок напомнил ей, зачем она приехала в Венецию и что делает здесь, в квартире этого мужчины.
— Все в порядке? — спросил Гвидо.
— Конечно, — поспешила ответить она. — Все хорошо.
Но Далси лгала.
Внезапно она поняла, что на ней по-прежнему надета маска. Резким движением она сорвала ее.
* * *
— Вам действительно необходимо возвращаться сегодня в гостиницу? — спросил Гвидо на следующее утро. — Может быть, вы останетесь еще на один день?
— Нет, — твердо ответила Далси. — Я не хочу чувствовать себя помехой. Пора и честь знать. В конце концов вам же надо работать. А то вы из-за меня совсем забросили вашу гондолу.
На лице Гвидо отразилось сильное сомнение.
— На самом деле не только гондола обеспечивает мое существование, — он помолчал. — Знаете, мне нужно кое-то рассказать вам о себе.
Далси внезапно испугалась. Вот сейчас последует признание в том, что он якобы является наследником графа Кальвани… Молодая женщина вдруг поняла, как же ей хочется, чтобы он замолчал. Пока он не говорил этих слов, она могла еще верить, что он честный человек, но после них все станет слишком очевидным…
— Далси, — начал было Гвидо, но она прервала его.
— Не сейчас. Мне нужно в гостиницу. У меня неотложные дела. — Далси понимала, что ее слова звучат не слишком убедительно, но ей нужно было остановить Гвидо.
— Вы правы, сейчас не самый подходящий момент. Мы встретимся с вами вечером?
— Да, — ответила она.
Гвидо вышел на улицу и поймал Далси водное такси. Быстро удаляясь от него, она чувствовала, как боль сжимает ей сердце.
Если когда-нибудь, не дай бог, он начнет рассказывать ей сказки о своем аристократическом происхождении, ее худшие опасения подтвердятся. Если же нет, он окажется честным человеком и, значит, будет принадлежать Дженни.
Далси с горечью подумала о дурацком положении, в котором она оказалась. И то плохо, и это ужасно. И какое, спрашивается, из двух зол ей желать? Ловушка захлопнулась, и виновата в этом только она сама. Разнежилась и расчувствовалась, как девчонка. Надо было сразу пресекать в корне все свои романтические бредни. Скоро ей придется вернуться обратно в Лондон. Одной. Ведь сегодняшний вечер пока еще неизвестно как, но обязательно поставит точку в ее работе.
* * *
Как только Далси вернулась в гостиницу и зашла в свой люкс, раздался телефонный звонок.
— Чертовски сложно поймать вас, — проворчал Роско.
— Простите, мистер Харрисон, — ответила Далси. — Я была очень занята.
— С этим типом Федерико?
— Да, — слова давались Далси нелегко.
— Надеюсь, он уже открыл вам тайну своего происхождения? — язвительно спросил Роско.
— Не совсем…
— Ага! Вы хотите сказать, что он пока нащупывает почву? Да, он любит действовать наверняка. Дженни он тоже не сразу во всем признался, — Роско громко рассмеялся. — Ладно. Проверьте-ка на всякий случай семейство Кальвани. Должен же быть у графа наследник. Разузнайте, что это за человек.
С этими словами Роско повесил трубку. Слегка опешив, Далси посмотрела на телефон.
— Как это у меня получится?
И вдруг что-то щелкнуло в мозгу молодой женщины. Из темных глубин ее памяти всплыла фраза, которую произносил знакомый голос: «Он такой привлекательный мужчина, моя дорогая! Мы были все влюблены в него, а он отвечал нам взаимностью».
Леди Харриет Мэддокс, сестра ее бабушки, была в свое время потрясающе красивой женщиной. Она путешествовала по всей Европе, флиртуя напропалую и оставляя за собой гирлянды разбитых сердец. В конце концов она вышла замуж за человека без титула, зато с крупным состоянием, которое она с первого же дня супружеской жизни начала безжалостно транжирить.
Леди Харриет никогда не рассказывала Далси о своих многочисленных увлечениях. Исключение составлял только некий итальянец, которого пожилая женщина называла не иначе как «современный Казанова».
— Это вполне мог быть граф Кальвани, — решила Далси. — А тогда мне больше ничего и не надо. Ну что ж, за дело!
29 
