очень нудно 
28 
— Не говорите. Его служебные обязанности — это его жизнь.
— Но в жизни есть не только обязанности. — И с этими загадочными словами Лидия повесила трубку.
Может быть, она хотела сказать, что долг не всегда есть тяжкая обязанность? Что светлая сторона ответственности — взаимовыручка, чувство локтя?
Ники была уверена, что Трейс придерживается другого мнения. Теперь, когда отец и сын хорошо узнали друг друга, — по крайней мере, ни один из них больше не убегал, когда входил другой, — им надо получать удовольствие от общения друг с другом.
— Папа, папа! — Микки доел виноград и начал стучать пустой тарелкой по стульчику и звать отца.
— Ш-ш-ш, — снова прошептала Ники и быстро отняла у малыша тарелку. — Папа спит. И тебе тоже пора немного вздремнуть. — Она обтерла ему личико и руки влажной салфеткой. — А я подумаю, чем вы сможете заняться сегодня вечером.
— Бай-бай? Нет! — Микки протестовал, хотя тер кулачком глаза.
— Да. Микки хочет спать.
— Бу? — Так мальчик называл своего любимого плюшевого жирафа.
— Бу тоже будет спать.
Ники уложила Микки и жирафа в кроватку и включила стиральную машину. Одновременно она строила планы.
Хорошая вещь — барбекю. Мальчики могут приготовить стейки, а она — салат и десерт. Напевая про себя, девушка достала мясо из морозильника.
Что-то мягкое и теплое коснулось щеки Трейса, потом скользнуло к углу его губ. Он открыл один глаз и увидел, что Микки в ходунках стоит рядом с софой.
— Привет, малыш! — Трейс зевнул.
Мальчишка — прелесть, но локоны надо остричь. Пусть Ники сходит с ним в парикмахерскую.
Микки улыбнулся, показав все свои четыре зуба, и опять погладил Трейса по щеке.
— Папа бай-бай?
Трейс потянулся и посмотрел в окно. Неужели он так заспался? Солнце еще светит, но тени длинные. Который час?
— Просто подремал. — Он сел и потер руками лицо. — А теперь папе пора на работу.
— Ни-ни. — Микки подпрыгнул в ходунках, постоял, потом снова подпрыгнул. — Ни-ни.
— Правильно, малыш, давай своим мышцам работу. — Тревога, которая мучила Трейса после похода к врачу, частично рассеялась. За последние две недели мальчик заметно окреп.
Трейс посмотрел на часы и охнул. Вот это да!
— Кажется, я проспал встречу с начальством.
— Лидия перенесла ее на завтра, — послышался голос Ники.
Он нахмурился и повернулся к ней. Она аккуратно складывала чистое белье.
— Вы откуда знаете?
— Я не хотела вас будить без особой необходимости и позвонила Лидии. Она сказала, что в случае чего позвонит.
— Ха! Эта женщина думает, что в участке командует она. Мне действительно пришлось работать несколько ночей подряд, но я это переживу. И приехал я домой не спать. Просто забыл кое-какие документы.
Уголки ее губ дрогнули.
— То есть вы вошли в комнату, сели на софу и отключились. По-моему, это что-то значит.
Трейс поднял с пола пару кубиков и положил на полочку ходунков Микки. Мальчик немедленно схватил их и стал колотить друг о друга.
Что ж, иногда она бывает права. Не желая продолжать спор, в котором не мог одержать верх, Трейс перешел к другой теме:
— Я же просил вас не заниматься стиркой моих вещей.
— Я и не занимаюсь. Я стираю вещи Микки, — ответила она и, взяв еще одну, явно не детскую, майку, сложила ее.
— Или эти майки мои, или у вас есть мужчина по имени Микки.
Ники засмеялась:
— Ваши, ваши, но я бросила их в машину, чтобы полностью ее загрузить. Экономлю электроэнергию.
— У вас на все готов ответ.
Он встал и погладил мягкие волосики Микки, который в этот момент пытался съесть кубик. Чтобы дать Микки пространство для движений, Трейс переставил ходунки на середину комнаты. Мальчик немедленно сделал несколько шажков назад. Назад он умел двигаться хорошо; движение вперед ему еще предстояло освоить.
— Я педагог. Мне положено на все иметь ответ.
Трейс кашлянул, чтобы скрыть усмешку. Не стоит ее провоцировать. Она и так каждый раз бросает ему вызов. Но умеет заставить его смеяться.
— А полотенца? — Он указал на стопку вещей рядом с майками.
Ники пожала плечами:
— Я люблю доставать полотенца из сушилки. Они такие теплые и пахнут свежестью. Это мое маленькое удовольствие. Я не думала, что вы будете возражать.
— Лжете.
— Я? — спросила она с самым невинным видом. — Не в этот раз.
28 
