49 
— Но, моя дорогая, я не была одна. Эдвард всегда в моем сердце, и он ждет меня. Ну а ты счастливица — у тебя есть Ланг.
— Но как нам теперь быть? — не выдержала Оливия. — Как я выйду за него замуж? И вообще, как можно было согласиться, зная его всего пару недель?
— Поверь, вас ждет счастливое будущее, и я не собираюсь принимать от тебя никакой жертвы, дорогая. Пожалуйста, умоляю тебя, не совершай ошибку подобную моей, не то проведешь остаток дней в сожалениях.
— О какой ошибке ты говоришь? — растерянно спросила Оливия.
Нора помолчала.
— Полвека назад все было не так, как сейчас: интимная близость позволялась лишь после свадьбы. Когда Эдвард предложил, мне заняться любовью, я отказалась из-за глупых предубеждений и страха, что впоследствии он будет презирать меня. А потом Эдвард погиб, и жизнь для меня закончилась.
Пожилая женщина заплакала. Оливия обняла ее.
— Если тебя это хоть немного утешит, — пробормотала она, — мы с Лангом занимались любовью.
— Тогда не заставляй меня наблюдать за тем, — со страстной убежденностью проговорила Нора, — как ты страдаешь без него!
Оливия разрывалась между любовью к Лангу и любовью к тете.
— Ты самая лучшая, самая добрая женщина на свете, но как я могу оставить тебя одну?
— Разве я одна? У меня есть семья.
— Ты имеешь в виду моих родителей? О да, хороша семья!
Они улыбнулись, но Нора не сдавалась:
— Может, Ланг вернется в Англию?
— Нет. — Теперь твердость проявила Оливия. — Я даже не стану его об этом просить. Кроме того, он подписал контракт, и для него очень важна эта должность.
Оливия наняла сиделку — молодую женщину, с которой Нора сразу же поладила.
Добравшись, наконец, до своей квартиры в Пекине, она прилегла, пообещав себе, что чуть-чуть отдохнет, а потом позвонит Лангу, но не прошло и минуты, как в дверь постучали.
— Кто? — спросила девушка.
— Это я, Ланг.
Оливия открыла дверь и сразу же оказалась в объятиях Ланга, осыпавшего ее лицо жадными поцелуями, снова и снова повторявшего ее имя. Он увлек ее на кровать, и Оливия нисколько не возражала — она соскучилась без его ласк, без его поцелуев, без их близости.
Проснулась она неожиданно и увидела, что Ланг стоит у окна. Он говорил по телефону.
В эту минуту ей стало отчетливо ясно, что, как бы Ланг ни любил ее, в списке его приоритетов она будет не на первом и, возможно, даже не на втором месте.
Ланг закончил разговор и вернулся. Оливия уставилась в потолок.
— Ты не спишь? — обрадовано спросил он, обнимая ее и целуя. — Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив, что мы снова вместе.
И Оливия не могла ему противостоять, тая от его поцелуев. Наконец Ланг, смеясь, разомкнул объятия:
— Если мы не остановимся сейчас, то я не скоро сообщу тебе новость. Я возвращаюсь с тобой в Англию.
— В Англию? Но разве?.. Твоя работа… — залепетала Оливия, не веря своему счастью.
— Ты не рада? — притворно нахмурил он брови.
— Господи, Ланг, конечно же, я безумно рада! Но как?..
— Я поговорил вчера с главным врачом клиники и объяснил ему ситуацию. Меня освободили от должности и предложили ее Гуо Дайю — второму претенденту. Только что позвонил главврач и сказал, что все улажено, и я могу ехать. Я не говорил тебе раньше, так как не был уверен, что все получится. Мне придется задержаться на пару недель, но после мы полетим в Англию, к Норе, а как только ее состояние стабилизируется, вернемся в Китай. Как тебе мой план?
— Отличный план, — пробормотала потрясенная Оливия, глядя на Ланга с любовью. — Но ты теряешь работу, которая так много для тебя значит.
— Ты — важнее, — возразил Ланг. — Я готов на все, лишь бы ты всегда была со мной рядом. — Он обнял ее. — Когда ты уехала, радость от получения новой должности быстро исчезла, остались лишь тоска и желание видеть тебя. Я больше не могу ждать — мы поженимся немедленно. А что касается работы… — Он усмехнулся. — Думаю, не такой уж я плохой специалист. Что-нибудь подходящее мне подвернется и в Лондоне.
Оливия подняла на него сияющие глаза. Она понимала, как тяжело далось Лангу это решение.
— Тебе придется начинать все сначала, — прошептала она.
— Не хочу ничего слышать. Пока ты со мной, мне больше ничего не нужно. Именно это я сказал Бийю. Знаешь, что она мне ответила? Что это слова истинного потомка Реншу.
— Вот оно! — радостно воскликнула Оливия. — Теперь ты точно один из них. — Оливия прикоснулась пальчиком к его губам. — Я буду счастливейшей женщиной, став твоей женой.
Ланг наклонил голову с намерением ее поцеловать, но вдруг остановился:
— Да, кстати, Бийю решила, что мы отлично будем смотреться в атласных свадебных нарядах насыщенного красного цвета, символизирующего радость. Надеюсь, ты ничего не имеешь против красного платья? Как и против традиционной китайской свадьбы? А Нора сможет наблюдать за нами по Интернету.
И, не дожидаясь ответа, Ланг накрыл ее губы нежнейшим поцелуем, который словно обещал ей нечто очень хорошее и светлое. А как же иначе, если она собирается стать женой человека, для которого ее счастье стоит на первом месте?
И тут Оливия вспомнила еще одну древнюю мудрость: любовь — это щит от любых бед…
49 
