45 
Ехать на «мазерати» по загруженным рождественским дорогам города было невыносимо. Сразу после шопинга можно будет выехать на трассу и умчать куда подальше. Хотя бы к себе в Санта-Барбару. Нога почти не беспокоит. Поездку длиной в один день он перенесет. Больше нет нужды жить рядом со студией.
Это решение как будто не связано с тем, что в старинном особняке все напоминало ему о Тори. Куда бы он ни пошел, в какой бы комнате ни находился, воспоминания о ней разрывали его душу в клочья.
Она обвинила его в закрытости. Гарретт переключил скорость. Как у нее повернулся язык? Ведь он ни с кем не делился своими мыслями так, как с ней. Даже невеста не знала его так хорошо, как сейчас Тори.
Может, поэтому невеста и бросила его так просто? Мысль ранила сердце острым ножом. И за эту догадку он винил Тори.
Гарретт въехал в подземный гараж Хайленд-молла. В этот раз можно обойтись без услуг парковщиков.
«Обойдемся без лишних воспоминаний о ненавистной женщине». Выйдя из лифта, он набрал номер Рэя.
– Нужен твой совет насчет подарков.
– Ты меня спрашиваешь? – засмеялся Рэй. – Я не припомню, чтобы покупал подарки кому-нибудь, кроме бабушки и тети. На это у меня есть специально обученный человек.
– Дай мне номер.
– Забудь. Она в отпуске в другой стране. Почему бы тебе не позвонить Тори? – предложил Рэй. – Она даст лучший совет.
– С Тори покончено, – выпалил Гарретт прежде, чем успел обдумать слова.
Несколько секунд Рэй молчал.
– Это твое или ее решение? – спросил он наконец.
– Обязательства по контракту выполнены, – напомнил ему Гарретт. – С какой стати я должен звонить ей снова?
– Твой тон подсказывает, что ты лукавишь. – Догадка Рэя свидетельствовала, как хорошо он знает своего друга. – Тори искренне любит помогать людям. Тебе не нужно заключать с ней контракт, чтобы просто набрать ее номер.
– Это было ее решение, – признался Гарретт. – Я предложил нам быть любовниками. Ей это неинтересно. Конец истории.
– Ты ей так и предложил? Быть любовниками? Гарретт, я не удивлен. Мы же обсуждали, что эти девочки не из того теста.
– Больше мне нечего предложить, – заявил Гарретт, замедляя шаг. Нужно что-то делать с поднимающейся внутри тревогой. Игнорируя приветливые улыбки охранников, он вошел в торговый центр. В одном Тори, несомненно, была права: Гарретт был мрачным, замкнутым человеком. Он настолько боялся своих чувств, что превратился в бесчувственную машину. И да, его страшило будущее. Одиночество было той ценой, которую он платил за внутреннее спокойствие.
– Если не можешь ничего посоветовать, я отключаюсь, – буркнул в трубку Гарретт, почесывая затылок.
– Постой.
– Слушаю.
Рэй протяжно вздохнул:
– Черт с ними, с подарками. Прежде чем ты отключишься, я хочу, чтобы ты знал. Может, это не мое дело, но тебе лучше сойтись с Тори. Без нее ты пропадешь.
Гарретт не знал, что сказать, поэтому не сказал ничего. Мнение Рэя было услышано.
– С Рождеством, приятель.
Мягкий щелчок обозначил конец разговора.
Друзья так не поступают. Рэй сказал это специально, чтобы внести смуту в его мысли. Более того, в его душу.
Гарретт шел вдоль бутиков, глядя на витрины. Но он ничего не видел. В голове крутились картинки их последней встречи с Тори. Тревога снедала душу, словно в предвкушении беды. Как вообще так случилось, что они встретились? С какой целью судьба уготовила им встречу? С тех пор, как он увидел ее босиком на ступеньках дома Рэя, вся жизнь пошла под откос. Вся эта история с отпечатками пальцев в его машине – для чего это все? Все эти нелепые свидания, ее переезд в его дом, украшение рождественских елок, танец в лунном свете возле бассейна. Зачем она бросилась в его объятия во время урагана? Зачем занималась с ним любовью при свечах? Для чего она уснула перед камином, зачем они занимались любовью в душе? И после всего этого зачем она ушла?
Чувства захлестнули его. Каждое воспоминание отдавалось тупой болью в сердце. Проведя почти год на больничной койке, не зная ничего, кроме операций и физиотерапии, не видя никого, кроме врачей, он пришел на вечеринку к Рэю как бесчувственный робот.
А она вернула его к жизни. Он словно ожил, как только увидел ее. Тори удивила, заинтриговала, заинтересовала его.
Господи, он даже убедил себя, что следы кошачьих лап были отпечатками ее миниатюрных ног. Он придумал всю эту историю, только чтобы увидеть ее снова.
Гарретт присел на лавку, ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Иначе можно и задохнуться. В кармане зазвонил телефон. Гарретт достал трубку и едва не схватился за сердце.
45 
