16 
Я не хотела поддерживать Николь, поэтому просто безмолвно закусила губу.
— Аурокс не человек, не парень, хороший или плохой. — В темном манеже низкий голос Калоны прогремел как взрыв бомбы, подрывая мои и так уже расшатанные нервы. — Аурокс — Сосуд. Существо, созданное служить Неферет. Могут ли у него быть совесть и способность меняться? — Он пожал плечами. — Мы можем лишь предполагать это. И в самом деле, так уж это важно? Не имеет никакого значения, есть ли у него ростки человечности. Важно лишь, кто владеет оружием. А Аурокс определенно принадлежит Неферет.
— Как давно ты знал об этом? — Я повернулась к Калоне. Старк уставился на меня, будто я лишилась последнего разума, но я не могла остановиться. Даже если я не могла решить, как сказать им, что верю, что видела душу Хита в Ауроксе через Камень Провидца. — Если ты знал, чем является Аурокс, почему ничего не говорил до настоящего момента?
— Никто не спрашивал меня, — ответил Калона.
— Чушь, — сказала я, выплескивая свой гнев, разочарование и смятение из-за загадки, на Калону. — Что еще ты утаиваешь от нас?
— Что еще ты хотела бы узнать? — ответил он без колебаний. — Будь осторожна молодая Жрица, действительно ли ты хочешь услышать ответы на вопросы, которые задаешь.
— Ты, как предполагается, теперь на нашей стороне, припоминаешь? — произнес Старк, вставая между мной и Калоной.
— Я помню больше, чем ты можешь предположить, красный вампир, — ответил Калона.
— Что, черт возьми, это означает? — не выдержал Старк.
— Это означает, что ты не всегда был таким уж хорошим парнем! — закричала Николь.
— Не смей так говорить о нем! — бросила я ей.
— Снова вы препираетесь! — закричала Танатос, страсть ее голоса взволновала воздух вокруг нас. — Наш враг нанес ущерб нашему дому. Она совершила убийство не единожды, не дважды, а множество раз. Она слилась с величайшим злом, какое когда-либо знал этот мир. Тем не менее, вы нападаете друг на друга. Если мы не можем объединяться, она уже победила.
Танатос печально покачала головой. Она опять повернулась к телам двух кошек. Встала на колени возле них, Верховная жрица еще раз нежно провела рукой по каждому. На сей раз воздух над кошками начал мерцать и появились сияющие очертания Фантома и Гвиневры — только они были не взрослыми кошками, которые все еще лежали на полу арены. Они были котятами. Пухлыми, восхитительными котятами.
— Идите к Богине малышами, — нежно и тепло сказала им Танатос. — Никс и те, кого вы любите больше всего, ждут вас. — Молодой Фантом игриво подцепил лапой летучую мышь на волнистом рукаве Танатос, а затем оба котенка исчезли в облаке света. Я могла поклясться, что слышала отдаленный звук мелодичного смеха Анастасии, и предположила, что у нее и Дракона должно быть вечеринка по случаю приветствия их котят в Потустороннем мире.
Потусторонний мир…
Моя мама теперь там вместе с Драконом, Анастасией и Джеком и, если я была не права относительно того, что увидела в Ауроксе, Хит был там же. Я была там. Я знала, что Потусторонний мир существовал так же определенно, как знала, что и я существовала. Я также знала, что это было удивительное, магическое место, и даже при том, что мое время умереть и остаться там еще не наступило, красота его все еще сохранялась в моем разуме и моей душе, принимая форму небольшого пузыря чудес и безопасности, что было полной противоположностью того, чем стал для меня реальный мир.
— Насколько будет плохо, если мы проиграем?
Я не поняла, что говорила вслух, пока Старк не потряс меня за плечо.
— О чем ты говоришь, Зет? Мы не можем проиграть, потому что Неферет не может победить. Тьма не может победить.
Я видела его беспокойство, и чувствовала его страх. Я знала, что пугаю его, но не могла остановиться. Я чертовски устала от всякой борьбы между смертью и Тьмой, любовью и Светом. Почему эта борьба никак не заканчивалось? Я отдала бы все, чтобы это закончилось!
— Какой худший вариант может произойти? — Я слышала свой вопрос, а затем совершенно спокойно ответила на него. — Неферет убьет нас. Хотя быть мертвым не так уж ужасно. — Я указала рукой в направлении, где совсем недавно исчезли котята.
— Боже, ты сдаешься? — шепотом пробормотала Николь с отвращением.
— Зои Редберд, смерть далека от наихудших вариантов, которые могли бы произойти с любым из нас, — сказал Танатос. — Да, Тьма теперь кажется неодолимой, особенно после всего, что мы обнаружили этой ночью, но здесь все еще существуют любовь и Свет. Подумай об этом, какую грусть вызвали бы твои слова у Сильвии Редберд.
16 
