очень нудно 
93 
— Ты не смог даже остановиться и не убить Дракона. Ты напал на Рефаима. Глупое создание, ты не можешь бороться с Тьмой. Какие бы бравые слова ты не произносил и какие бы не были у тебя благородные намерения, ты создан из Тьмы!
— И все же, я бы никогда не сказал, что жизнь пожилой женщины важна, только потому что с ее помощью могут манипулировать ее внучкой! — парировал Аурокс.
Калона подошел к нему, желая снова схватить Аурокса за шиворот, но Танатос за него заступилась.
— Нет, мальчик говорит правду. Он заботится о Сильвии.
— Но все таки он создание Тьмы!
Глаза Танатос округлились.
— Да, определенно. И это, Воин, может помочь нам в спасении Сильвии Редберд. — Верховная Жрица начала быстро удаляться, оставив Калону и Аурокса смотреть ей вслед. — Ну и чего же вы ждете? Пойдемте! — позвала она не останавливаясь.
Калона и Аурокс недоуменно переглянулись, и, как того велела Верховная Жрица, последовали за ней.
Зои
Я не могла спать. Единственное, на что я была способна — беспокоиться о бабушке. Я пыталась не думать о том, что может сотворить с ней Неферет, но мой разум переполняли картины того, как моей бабушке причиняют боль — или еще что похуже.
Неферет могла ее убить.
— Перестань думать об этом! — сурово сказал мне Старк, когда мы обнявшись лежали в постели. — Ты не знаешь, что произошло, и сама сводишь себя с ума этим мыслями.
— Знаю-знаю. Но ничего не могу с этим поделать. Старк, я не могу ее потерять. Только не бабушку! — я уткнулась лицом в его грудь и вцепилась в него.
Он пытался поддержать и успокоить меня, и на какое-то время я нашла утешение в его объятиях. Я сосредоточилась на его любви и его силе. Он был моим Хранителем, моим Воином и моим возлюбленным. Он был моей опорой.
Потом взошло солнце и он уснул, оставив меня наедине с моими мыслями. Даже мурчание Налы не могло отогнать мои мысли. Серьезно, все чего мне хотелось, лишь свернуться клубочком в углу и реветь, уткнувшись в рыжий мех своей кошки.
Только это не вернет мне бабушку.
Я знала, что Старк может проснуться из-за моего беспокойства, но солнце уже взошло, так что это не было удачной идеей, поэтому я чмокнула Налу в нос и на цыпочках вышла из комнаты. Ноги сами принесли меня на кухню, где я нашла себе банку колы и пакет сырных чипсов «Доритос». Я ненадолго присела за стол, желая чтобы кто-нибудь проснулся и поговорил со мной. Но никто не пришел. Я их не винила. Все мы вчера встали очень рано и находились в состоянии стресса. Им нужно было выспаться. Черт, мне тоже надо выспаться.
Вместо этого я пялилась на свой мобильник, пила колу и ела чипсы из пакета.
А еще я плакала.
Это моя вина, что бабушка оказалась у Неферет. Я была Меченой, и из-за этого стала для моей человеческой семьи бомбой, готовой в любой момент взорваться.
— Мне не надо было общаться ни с кем из них, — слегка всхлипывая я икнула. — Если бы я разорвала с ними отношения, Неферет никогда бы не узнала о моей маме или бабушке. Они бы были в безопасности… живы… — Я стряхнула с джинсов крошки сырных Доритос и высморкалась в бумажное полотенце. — Это я принесла все это вампирское дерьмо в свою семью. — Я уткнулась лицом в полотенце и разревелась, словно мне было два года. — Вот как я себя чувствую — чертовым младенцем. Беспомощным! Глупым! Бесполезным! — рыдала я. — Никс! Где ты? Пожалуйста, помоги мне. Ты мне так нужна!
«Тогда повзрослей, дочь моя. Будь женщиной, Верховной Жрицей, а не ребенком».
Ее голос заполнил мое сознание. Быстро моргая и вытирая сопли с лица, я подняла голову. Земляные стены туннеля светились. Прямо напротив меня начал появляться образ. Я словно смотрела в озеро с темной водой: нечто начало обретать форму, поднимаясь из глубокой впадины. Это была фигура женщины! При обычных обстоятельствах я бы охарактеризовала ее как толстую. Она была обнажена и у нее была огромная грудь, широкие округлые бедра и полные ляжки. Ее волосы струились вокруг нее, такие же объемные и расплывчатые, как и ее тело.
Она была абсолютно и совершенно красивой — каждый фунт и каждый изгиб ее тела, что в корне заставило пересмотреть мое мнение насчет «толстой».
Она открыла глаза, и я увидела, что они были фиалковые, словно кристаллы аметиста, теплые и добрые.
— Никс!
«Да, у-ве-тси-а-гея, это одно из моих имен. Хотя твои предки знали меня как Мать-Землю».
93 
