91 
Лежек торопливо огляделся и внезапно выругался. Похолодев от нехорошего предчувствия, я посмотрела в ту же сторону, приподнявшись, и не сдержалась сама. Вампир лежал за каким-то ящиком, связанный и, похоже, без сознания.
- А вот и последний участник экспедиции, - весело поприветствовал Рихард Ингвара. С северянином поступили так же, как, видимо, и с Аленаром. Как только он ступил на палубу, его огрели по голове, связали и оттащили в сторону.
Рихард тем временем рассматривал наши вещи. Сумки он небрежно откинул, а вот моим мечом заинтересовался.
- Хорошая работа, - уважительно оценил он, вертя в руках оружие. – Эльфийская. Чары заточки, заклятие на нежить, отличная балансировка…
Он покачал меч на ладони.
- Только легковат для мужчины. Тебе так не кажется, Лиар?
Рихард покрутил мечом у меня перед носом и вдруг, отшвырнув оружие, резко рванул мою рубашку, раздирая ее пополам. Пуговицы с тихим треском разлетелись по палубе. Тонкая ткань с шорохом опала, обнажая тело.
У меня сковали только левую руку. Правая осталась свободной. И я, не задумываясь о возможных последствиях, залепила Рихарду пощечину. Одновременно со мной Лежек ударил рыцаря в челюсть. Второго удара нанести не удалось – парни из команды «Поморника» немедленно заломили нам руки за спины и связали их веревкой. Судя по пощипыванию в запястьях, заговоренной.
- Напрасно, мальчик, - наставительно произнес Рихард. – Не ценишь ты хорошего обращения. А я ведь мог бы вывихнуть тебе руки, чтобы обезопаситься от возможного проявления агрессии. Однако мне хочется сдать тебя Великому Магистру целым и невредимым… Поэтому я поступлю вот так…
Он резко ткнул пальцами в парня, проговаривая заклинание. Лежек, вскрикнув, согнулся от боли, потянув за собой и меня. Я еле устояла на ногах и закусила губу, слыша ругательства вперемешку со стонами.
- Элиара… - Рихард властно поднял мой подбородок. – Тебе удалось провести меня. Я восхищен. Не знаю, для чего ты нужна Великому Магистру, но, когда он натешится тобой, мы проведем некоторое время вместе. Я еще никогда не имел дела с эльфийкой…
Он провел ладонью по моей щеке, коснулся уха и ласково подергал за кончик.
- Тебя ждет глубокое разочарование, - презрительно произнесла я, отдергивая голову. – Посмотрим, что скажет Мораввен, когда узнает о твоих словах.
Рыцарь слегка изменился в лице, но тут же овладел собой.
- Думаю, что ничего. Он сам советовал мне при встрече содрать с тебя штаны. Этого я, пожалуй, делать не буду, дабы не вводить в смущение столь нежное и трепетное создание. Однако действительно не мешает проверить, девушка ли стоит передо мной, или это всего лишь иллюзия.
Рихард по-хозяйски, нагло положил ладонь мне на грудь, больно сжав сосок. Тошнота подкатила к горлу вместе со стоном, и на этот раз я не стала ее сдерживать, выплеснув содержимое желудка прямо на чистую, отглаженную одежду рыцаря.
Магистр сдержался и не убил меня на месте. Он всего лишь отскочил в сторону и коротко приказал:
- Увести их! В каюту капитана! И охранять! А этих бросьте в трюм.
- Я убью его, - пробормотал Лежек, пока нас волокли на корму.
- Оставь его мне, - задыхаясь и отплевываясь, выдавила я.
Нас втолкнули в крошечное помещение – точную копию каюты на «Казарке», бросили на топчан и связали ноги. Дверь захлопнулась. Лязгнул навешиваемый замок.
Послышались гортанные отрывистые команды, заскрипели весла в уключинах, и корабль закачался на волнах. «Поморник» направлялся в Морийск.
Глава 9.
Деревянный топчан – это не пуховая перина, лежать на нем жестко и неудобно. Особенно со связанными за спиной руками, медленно начинающими затекать, волосами, падающими на лицо и назойливо лезущими в глаза и рот, и полной невозможностью воспользоваться магией. А из-за отсутствия одежды на верхней половине тела я постепенно начинала замерзать, что, разумеется, не улучшало настроения.
В глазах появились злые слезы. Но рыдать, оплакивая свою участь – это удел нежных и трепетных натур, к коим, надеюсь, меня все-таки нельзя отнести. Я, пошевелившись, сердито дунула на волосы. Прядь приподнялась и упала на прежнее место. Щекотка возобновилась.
- Гхыр, - негромко, но с чувством, выругалась я, вкладывая в короткое слово все эмоции, обуревавшие меня: ярость, обиду, тревогу, тоску, ненависть и отчаяние, тщательно заталкиваемое в самые дальние уголки сознания.
91 
