Уормолд возвращался из консульства; во внутреннем кармане пиджака у него лежала телеграмма. Ее бесцеремонно сунули ему в руки, а когда он попытался завязать разговор, его оборвали.

— Нас это совершенно не касается. Временная договоренность. Чем скорее это кончится, тем лучше.

— Мистер Готорн сказал…

— Знать не знаем никакого мистера Готорна. Запомните это раз навсегда. Здесь такой не служит. Всего хорошего.

Он пошел домой. Город вытянулся вдоль берега океана; волны разбивались у самой Авенида де Масео, и брызги застилали ветровые стекла автомобилей. Розовые, серые, желтые колонны некогда аристократического квартала выветрились, как прибрежные скалы; почерневший, облезлый герб красовался над дверью убогой гостиницы, а ставни ночного кабака были ярко выкрашены, чтобы уберечь их от океанской соли и сырости. На западе стальные небоскребы нового города вздымались в светлом февральском небе выше маяков. Этот город был создан для туризма, а не для оседлой жизни, но здесь Уормолд впервые полюбил, и теперь он был прикован к Гаване, как погорелец к своему пепелищу. Время поэтизирует даже поле битвы, и, может быть, Милли напоминала цветок, распустившийся на старом редуте, где много лет назад была отбита кровопролитная атака. Мимо него шли женщины со следами золы на лбу, словно они вышли на свет божий из преисподней, — он вспомнил, что сегодня первая среда великого поста ^[10].

Придя домой, он не застал Милли, хотя в школе занятий не было, — может быть, она еще не вернулась с обедни, а может быть, каталась верхом в Загородном клубе. Лопес демонстрировал «Турбо» экономке какого-то священника, которая уже забраковала «Атомный котел». Худшие опасения Уормолда оправдались: пока что ему не удалось сбыть ни одного пылесоса новой модели. Он поднялся к себе и распечатал телеграмму; она была адресована одному из отделов британского консульства; ряды цифр выглядели уродливо, словно номера нераспроданных лотерейных билетов. За цифрой 2674 следовала шеренга пятизначных: 42811 79145 72312 59200 80947 62533 10605 и так далее. Это была первая шифровка в его жизни, и он обратил внимание, что она отправлена из Лондона. Он вовсе не был уверен, что сумеет ее расшифровать (полученный им урок, казалось, отошел так далеко в прошлое), но тут он узнал цифру 59200, она имела такой решительный и укоризненный вид, словно Готорн собственной персоной поднялся к нему по лестнице. Уормолд мрачно снял с полки «Шекспира для детей» Лэма — как он всегда ненавидел Элию и его очерк о жареном поросенке! ^[11] Он вспомнил, что первые цифры обозначают страницу, строку и слово, с которых начинается шифровка. «Дионисию, злую жену Клеона, — прочел он, — постигла заслуженная кара». Он начал расшифровывать со слова «кара». К его удивлению, что-то и в самом деле получалось. Казалось, будто вдруг заговорил попугай, доставшийся ему по наследству. «Номер 1 от 24 января нижеследующее от 59200 начинается абзац А».

За три четверти часа сложения и вычитания он расшифровал всю депешу, кроме последнего абзаца, с которым произошла какая-то ошибка, не то у него, не то у 59200, а может быть, и у Чарльза Лэма. «Нижеследующее от 59200 начинается абзац А почти месяц как одобрено членство в Загородном клубе но никаких повторяю никаких сообщений относительно кандидатур агентов еще не поступало точка надеюсь вы не будете повторяю не будете вербовать свою агентуру не проверив ее досконально точка начинается абзац Б необходимо немедленно переслать 59200 экономический и политический доклад согласно врученному вопроснику начинается абзац В проклятый галун подлежит пересылке кингстон раньше туберкулезного сообщения конец».

Последний абзац, похожий на чье-то сердитое бормотание, встревожил Уормолда. Впервые ему пришло в голову, что на их взгляд — кто бы они там ни были — он только брал деньги и ничего не давал взамен. Это его мучило. До сих пор ему казалось, что он просто получил от какого-то чудака подарок, позволивший Милли ездить верхом в Загородном клубе, а ему самому — заказать в Англии несколько книг, о которых он давно мечтал. Остаток денег был положен в банк; он и верил и не верил, что когда-нибудь сумеет вернуть эту сумму Готорну.

  19