очень нудно 
26 
Закрыв глаза, Барбара обхватила его голову.
Алекс мягко целовал нежную кожу ее живота, а его рука, задержавшись на бедре, двинулась дальше, к горячему средоточию женской плоти и погрузилась в шелковистую массу белокурых завитков.
Когда Барбара выгнулась навстречу его руке, Алекс вошел глубже, задавая пальцами трепещущий ритм, который волнами расходился по всему ее телу.
Ощущение горячей влажной плоти привело его в восторг. Впервые он почувствовал, что не может контролировать себя.
— Я хочу тебя сейчас же, — прошептала Барбара, глядя ему прямо в глаза.
Алекс овладел ею с нежной неистовостью, скользя в ее тело, задыхаясь от наслаждения. А когда она сомкнулась вокруг него плотным кольцом, отдавая столько же, сколько и брала, их страсть стала подобна метеориту, который нельзя остановить.
Сжигаемые любовным огнем, они унеслись за пределы сознания, за пределы всех чувств, кроме ощущения единения. Их тела и души слились, и это слияние было самым высшим наслаждением в жизни обоих. Это был апофеоз страсти, похожий на огненный шквал. Он захватил их, закружил и унес прямо к звездам. Кружась в вихре этой властной силы, они еще крепче прижались друг к другу и одновременно закричали в момент почти непереносимого наслаждения, которым ознаменовался союз их тел…
Позже, лежа в объятиях Алекса, Барбара чувствовала, что сердце ее бьется, как в самый первый момент их встречи.
— Милая? — Алекс немного отстранился, чтобы взглянуть на нее. Он ощутил прилив невыразимой нежности.
Она улыбнулась, коснувшись его щеки. В его глазах все еще мерцал огонек отступающей страсти, волосы были взъерошены, лицо пылало.
— Ты сейчас похож на пирата.
— А ты похожа на Афродиту после любви.
Именно так Барбара и чувствовала себя. Никогда еще она не ощущала себя такой прекрасной и желанной, как сейчас. Она словно стала другим человеком, и все потому, что познала любовь дорогого ее сердцу мужчины. Она и раньше была сильной, но теперь стала настоящей женщиной, потому что брала и отдавала любовь в полной мере.
Алекс чувствовал себя так, словно заново родился. Никогда прежде не приходилось ему испытывать такой бури чувств, и ему захотелось, чтобы эта женщина была с ним всегда. Нет и не может быть другой такой, как Барбара.
После близости с другими женщинами у него никогда не возникало желания остаться, хотелось встать и уйти. Сейчас же, удовлетворенно вздохнув, он нежно прижал к себе Барбару. Закрыв глаза и припав губами к ее волосам, он почувствовал, что какая-то умиротворенность наполняет его. И понял, что Барбара — это его счастье, которое он не должен упустить.
А потом они забылись в блаженном сне.
Барбара первая открыла глаза и вновь их закрыла. Было так хорошо и уютно! Что-то теплое и тяжелое лежало на ее бедре. Протянув руку, она натолкнулась на руку Алекса. Не было никакого шока, никакого смущения, а лишь приятное ощущение его близости.
Барбару ошеломила мысль, что она легко могла бы заняться с ним любовью даже в первый вечер, потому что уже тогда чувствовала то же самое.
Ей вдруг стало нестерпимо больно. У них с Алексом не может быть будущего. Пытаясь отдалить то печальное время, когда она останется без него, Барбара придвинулась поближе к любимому. Его лицо было прекрасным в свете утра. Ее сердце наполнилось благодарностью к жизни, которая подарила ей встречу с этим мужчиной. Алекс Мэлоун словно солнце согревал ее среди дня и зажигал для нее звезды в ночи.
Он открыл глаза и тепло улыбнулся.
— Вот это мне нравится. Просыпаться рядом с вами, леди, это так приятно.
— Да, и так уютно. — Ей было хорошо и спокойно с ним, словно они уже много лет просыпались в объятиях друг друга.
Усмехнувшись, он поцеловал ее в кончик носа.
— Уютно? Действительно уютно, ты права.
— Правда? — Барбара зевнула, прикрыв рот рукой. — Извини. Бог мой, не могу поверить, что мы проспали почти до ужина.
Алекс рассмеялся.
— Учитывая твой аппетит, в это верится с трудом.
Она с притворным гневом бросила в него подушку, но он сгреб ее в охапку и звонко поцеловал.
— Хочешь есть?
— Да, — сказала она обиженным голосом, но глаза ее смеялись.
Неожиданно Барбара заметила, что Алекс смотрит на нее пристально и нежно, и, опомнившись, натянула на себя покрывало до самого подбородка.
— Прости, я забыла.
— Что забыла?
26 
