26 
Он с энтузиазмом рассказывал о путешествии по суданской провинции Бахр-аль-Газал, об обычаях и религиозных культах местных жителей и очень заинтересовал Девину историей одного туземного племени, в красивых людях которого, по преданию, текла кровь эллинов.
Мистер Торп показывал свои рисунки, и Девина, рассматривая их, думала о том, что ее собеседник - очень увлеченный человек и, когда он рассказывает о своих экспедициях, в голосе его слышатся теплые и искренние ноты.
- Вы просто художник! - сказала она.
- Я не уверен, что все мои зарисовки удачны, - ответил мистер Торп, - поэтому постараюсь как можно красочнее описать свои путешествия в будущей книге.
- Портреты этих женщин прекрасно выполнены, и сами они очень красивы.
- Вы находите? Спасибо. Убедить этих дам позировать было нелегко, и мне пришлось их купить.
- Как… купить? - смущенно спросила Девина.
- Дело в том, что их родители не улавливали разницы между понятиями «модель» и «жена», - объяснил Гелвин Торп. - Нет, они не были высоконравственными людьми, просто не понимали значения слова «модель» и боялись, что их обманут или каким-то образом ущемят их права.
- Так эти девушки стали вашими «женами»? - спросила Девина.
- Например, Аниги, - пояснил мистер Торп, указывая на один рисунок. - Ей двенадцать или четырнадцать лет - точно никто не знает. Она стоила шесть коров, или четыре фунта стерлингов, а вот эта, Рафа, - обошлась мне и того меньше.
Девина не могла сдержать смеха:
- Недорогая цена за жену!
- Для тех мест это обычные расценки.
- В Нью-Йорке или Лондоне жена обойдется вам значительно дороже.
- А во сколько вы оцениваете себя? - неожиданно спросил мистер Торп, и в его голосе снова зазвучала скрытая насмешка.
Девина понимала, что он подразумевает - титул герцогини!
Она отложила в сторону альбом и, пройдя в соседнюю комнату, остановилась около столика с напитками. Их специально по настоянию Джейка держали там, чтобы стюарды не заподозрили, что он выпивает в комнате молодой миллионерши вместо того, чтобы ее охранять.
Оба некоторое время молчали.
- Вы не ответили на мой вопрос, - раздался голос мистера Торпа.
- Я не вижу в этом необходимости, - холодно отозвалась Девина.
- А мне все-таки хотелось бы услышать ваш ответ! Почему вы так поступаете? Неужели вы думаете, что подобным образом можно добиться в жизни счастья?
Девина молчала, а Гелвин Торп продолжал:
- Когда я узнал, что вы поплывете на «Мавритании», то подумал, что встречу пустую глупую девушку, ничем не интересующуюся, кроме денег и развлечений. Но, познакомившись с вами, я понял, что ошибся в своих предположениях. Вы другая!
- Не вижу смысла в продолжении нашей дискуссии, - тихо произнесла Девина.
- А я так не считаю и хочу с вами многое обсудить! Вы умная, воспитанная и тонко чувствующая девушка. Неужели вы сможете продать себя, как вещь, подобно дикарке из первобытного племени?
Громкий голос мистера Торпа эхом прокатился по каюте, затем наступила напряженная тишина.
- Мне нечего вам ответить, - тихо промолвила Девина.
- Зная характер моей тетушки, я могу предположить, что эту сделку она организовала вместе с вашей матерью, - наконец сказал Гелвин Торп. - Я всегда подозревал, что вдовствующая герцогиня мечтает о подобной судьбе для своего сына. Но вы-то… Вы ведь не такая…
Девина опустила голову и смотрела невидящим взглядом на маленький столик, на котором стояли хрустальные стаканы, графины с виски и джином, сифон с содовой водой.
Гелвин Торп подошел к ней.
- Послушайтесь меня, мисс Вандерхольц, - сказал он. - Откажитесь от помолвки с герцогом, пока о ней не объявили официально. Возвращайтесь в Америку или посетите Париж, но не давайте втянуть себя в сделку, о которой впоследствии горько пожалеете.
Девина хранила молчание, неподвижно стоя около столика.
- Мне известно о том, что богатые американские дамы удовлетворяют свое тщеславие, выдавая замуж дочерей - наследниц миллионных состояний - за титулованных английских особ. Подобных сделок совершается много, но мне не хотелось бы, чтобы вы принесли свою жизнь в жертву непомерным амбициям вашей матери. Этот титул - блестящая и пустая игрушка, не более того, но за его покупку вы расплатитесь жестоким разочарованием и одиночеством.
Девине казалось, что глубокий убедительный голос Гелвина Торпа проникает ей в самое сердце. Она попыталась остановить его страстный монолог и произнесла почти умоляюще:
26 
