очень нудно 
26 
"Дорогая Лайза, – читал я, – опустив письмо в почтовый ящик, я снова уеду, как только смогу. В Испании стало нынче много хуже, поэтому я перебираюсь в те места, куда всегда хотел поехать, в тот вольный край земной, где правит справедливость и где человек может нажить состояние без труда и хлопот, так что, скорее всего, пройдет какое-то время, прежде чем я снова напишу, а письма, очевидно, пойдут долго, так что не волнуйся, я в полной боевой форме, но уж очень мне тяжело думать, что ты по-прежнему год за годом живешь в этом жалком подвале. Пора бы Джиму найти себе работу и как-то помогать. Пожалуйста, используй этот чек и подыщи себе жилье получше. Хотелось бы мне послать тебе более крупную сумму, но надо оставить себе на поездку и на устройство, хотя я думаю, там, куда я еду, на это не потребуется много времени. Как только я устроюсь, я сообщу тебе номер почты, куда писать до востребования, и, клянусь, очень скоро пришлю чек на более крупную сумму, чтобы ты могла приехать ко мне туда, где я поселюсь. Я скучаю без тебя, и ты нужна мне, Лайза, все эти осколки лет без тебя были ужасны, я иногда не могу спать по ночам – так о тебе тревожусь. Твои письма мало что мне говорят. Ты ведь не из тех, кто жалуется, даже когда этот Сатана причинил тебе боль. Поверь, теперь мы уже скоро будем вместе. Ну а Джим, если захочет, может, конечно, поехать с тобой. Мне бы не хотелось, чтобы ты путешествовала одна. Скажи ему, я уже слышу колокольчики идущих мулов – он поймет, что я имею в виду.
Твой Капитан.
P.S. У меня выпадают волосы. Скоро стану совсем сферообразным. Со мной всегда так, когда тебя нет рядом".
Я заметил, что слово «любовь» по-прежнему отсутствовало, и, черт бы его подрал, что он хотел сказать этим «сферообразным»? Вернувшись к себе, я заглянул в словарь и обнаружил: «похожий на шар»! Наконец-то я добрался до смысла хоть одного из тех выражений, которые Капитан любил употреблять.
Лайза не показала мне тогда этого письма, но я и сейчас помню – хотя прошло столько лет, – как увлажнились ее глаза, когда она получила чек, и как она сказала мне чуть ли не с отчаянием:
– Он пишет столько ерунды. У меня нет времени на все эти глупости.
– У тебя такой несчастный вид, – сказал я ей. – Что – плохие вести?
– Да нет, просто я лук резала. Что это он написал, будто слышит колокольчики мулов?
– Так ведь в Испании, наверно, есть мулы.
– Но он же опять уезжает из Испании и даже не говорит – куда. А «стану сферообразным»? – добавила она. – Что это значит? Не понимаю я этих его выражений. Но он всегда был такой. Он же образованный.
Она все-таки получила деньги по чеку и дала мне мою долю, но переезжать из подвала не захотела.
– Не собираюсь я жить за его счет и тянуть из него все соки, – сказала она как-то. – Сохраню, сколько смогу, пока он не позвонит в дверь.
Насколько я знаю, она так и не получила нового адреса до востребования, чтобы ответить ему, и, когда прошел еще год, начала говорить о Капитане в прошедшем времени, как говорят о мертвеце.
– Даже если б он сидел в тюрьме, – сказала она мне, – все равно он бы сумел мне написать.
Я забрал письма вместе с моей незаконченной, нацарапанной авторучкой рукописью в двухкомнатную квартирку, на которую сменил однокомнатное жилище в Сохо, когда получил свою долю чека, и в последующие недели по многу раз перечитывал письма Капитана. У меня было такое впечатление, будто я гляжу чужими глазами на умирающую женщину, которая была мне вместо матери, и, всматриваясь в нее сквозь строки писем, все меньше понимаю: что связывало этих двух людей и в то же время так странно удерживало на расстоянии? С тех пор как я ушел из «дома», я дважды, можно сказать, влюблялся, и всякий раз роман оканчивался (для меня, во всяком случае) вполне счастливо, так что я с возрастающей уверенностью смотрел в будущее, ожидая встречи с какой-то третьей девушкой. С теми обеими девушками во время моих кратких отсутствий я обменивался письмами, которые, я полагаю, можно было бы назвать «любовными». (Я сохранил письма девушек как доказательство моих успехов, и, думаю, девушки с не меньшей гордостью сохранили, по всей вероятности, мои послания к ним.) Уж в этих-то письмах не было недостатка в слове «любовь» и содержалась куча намеков на те радости, которые мы вместе делили, а вот читая письма Капитана, я как бы вступал в неведомую страну, где говорили на совершенно незнакомом мне языке, и, если даже попадалось какое-то слово, схожее со словом моего языка, оно, казалось, имело совсем иной смысл.
26 
