Последние отзывы

  42  

– Вы называете это красотой, – заметил я, чтобы нарушить молчание. – Но ведь это всего лишь груда разбитых камней!

Он еще ни разу при мне так долго не молчал.

– Что ты сказал?

– Вы считаете эти развалины красивыми? Они, конечно, намного лучше всех этих небоскребов, в которых размещены банки, но чтобы назвать их красивыми?!

– А ты подумай, – сказал Капитан, – сколько в ту пору надо было потратить труда, чтобы превратить все эти здания в развалины. Сколько ухлопано на это времени. А сейчас я бы мог развалить этот храм – если это был храм – за несколько секунд.

– Каким образом?

– Сбросил бы с воздуха парочку бомб.

– Если бы у вас был самолет. А у сэра Генри Моргана его не было.

– Собственно говоря, – на сей раз дело обошлось без «сказать по правде», – у меня есть маленький самолетик. Конечно, уже побывавший в употреблении.

«Интересно, выражение „собственно говоря“ означало для Капитана то же, что и „по правде сказать“, и могло считаться столь же достоверным?» – подумал я и потому промолчал.

– Я предпочитаю Моргану Дрейка, – продолжал Капитан, глядя, как мне показалось, в весьма подавленном настроении на развалины. – Дрейк завладел золотом, убив при этом несколько испанцев, но он не разрушал городов. Я могу показать тебе сокровищницу испанцев в Портобелло – до сих пор стоит в целости и сохранности.

– Так для чего же все-таки вам самолет?

– А-а, забудь об этом. Я не собирался говорить тебе о самолете. Просто сорвалось с языка. Самолет у меня ни для чего. Так – глупое увлечение. У каждого мужчины есть ведь какое-то увлечение.

Самолет представлялся мне весьма дорогостоящим увлечением, и я недоумевал, откуда Капитан взял деньги, чтобы заплатить за него. Опять всего лишь подписал бумажку?

Эта сорвавшаяся у него с языка новость оказалась куда более существенной, чем я ожидал, когда наш разговор в тот вечер свернул в весьма опасном направлении. Сначала все шло хорошо. Прошлое было областью, не внушавшей опасений, и мы бездумно болтали, по-дружески открывая для себя собеседника после того, как столько лет не виделись.

Я даже попытался чуть приподнять завесу над теми годами, полными сомнений, и необъяснимыми появлениями полиции, которые я хорошо помнил.

– Вы помните то время, когда вы много месяцев отсутствовали, а потом вернулись с бородой?

Он рассмеялся.

– Да, лихо я тогда их провел.

– А потом было сообщение в «Телеграф»…

– Ну и память у тебя.

– Понимаете, несколько лет назад я хотел стать писателем и записал многое из того, что тогда было. После несчастья с Лайзой я нашел рукопись и перечитал ее. Там было про то ограбление и про человека, которого искала полиция.

– «Человека с военной выправкой». Да, я тоже читал это сообщение. Меня оно очень позабавило. Сейчас бы они так про меня не сказали, верно, а я ведь по-своему снова воюю. Хорошие то были дни, хоть и трудноватые. Я тогда работал с тремя ребятами. Ненадежные они были и плутовали где могли, но выбора у меня не было. Кто подвернется, того и приходилось брать в напарники. Очень мне хотелось вытащить Лайзу из того мрачного подвала и дать ей настоящий дом, мне больно думать, что ей придется возвращаться туда после больницы.

Его мысли приняли опасный поворот, и я попытался свернуть разговор на другое:

– Значит, вы действительно были тем, про кого писали в «Телеграф»?

– Конечно.

– И вас разыскивали за кражу?

– Когда речь идет о драгоценностях стоимостью почти в три тысячи фунтов, это не кража, а ограбление.

– Значит, вы были тогда грабителем?

– Как и Дрейк до меня. Дрейк, а не Морган. Я не уничтожал городов. Я никому настоящего ущерба не причинил.

– А ювелиру?

– Ну уж он-то вообще никакого ущерба не понес. Связали мы его очень аккуратно. У него плохо шли дела, и он, наверное, был рад получить деньги по страховке. Эти люди всегда ведь хорошо застрахованы. Так или иначе, я не мог на это пойти.

– Почему!

– У меня же были обязательства. Лайза и ты.

– А Лайза знала?

– Она девчонка умная и, думаю, наверняка догадывалась о куче вещей. Да я не так уж много от нее и скрывал. Только мелочи, чтобы она не тревожилась. Я ведь хочу лишь, чтоб она была счастлива, и настанет день, когда, клянусь, она будет счастлива.

– А почему вы все время меняли фамилию?

– В те дни серьезных причин для этого не было – просто так, для развлечения. Даже мальчишкой мне нравилось обставлять фараонов. Не люблю я их.

  42