35 
Мечта была прекрасна, действительность, как всегда, гораздо неприятнее. Еще недавно в планы Саманты входило как можно скорее увезти свою дочь отсюда… Из этого рая?
Все правильно, Рауль ведь предупреждал ее — будущее Кончиты здесь, и открывшаяся истина больно ранила сердце Саманты. Ее дочь счастлива здесь…
— А теперь мы идем в гости к Саманте!
Голос Рауля прозвучал совсем рядом, вернув ее к действительности, которая была совсем не так уж грустна. Даже наоборот. Кончита, издав боевой клич индейцев, кинулась бегом по дорожке. Рауль, подмигнув Саманте, ринулся за ней. Она слышала крик, смех, невнятную болтовню, опять счастливый детский смех и голос Рауля…
Я хочу быть с ним, вдруг отчетливо поняла она. Не только и не столько физически, нет. Иметь возможность опереться на его сильное плечо, поверить ему свои беды, обиды и боль, знать, что в его лице рядом с ней друг и защитник.
Усилием воли она удержала готовые пролиться слезы. Нельзя расслабляться. Жизнь ошибок не прощает, и слабостей тоже, не простит их и Рауль.
Уставшая после шумного купания в бассейне, Кончита почти мгновенно заснула в тени миндального дерева на лужайке, а Рауль присоединился к Саманте, задумчиво болтавшей ногами в теплой воде.
— Яйцо ей понравилось.
— Почти так же, как настоящий драгоценный камень.
— Она восторженная натура. И любопытная. Мне приходится многому учиться, чтобы поспеть за ней. Я уже неплохо разбираюсь в жуках, но червяки пока остаются для меня загадкой.
— А как насчет пчел, похожих на дирижабли? — с тревогой поинтересовалась Саманта, видя, как огромное полосатое и мохнатое создание берет курс прямо на нее. — Гудит, как реактивный самолет!
— Сиди спокойно, он тебя не тронет.
Секунду спустя громадный шмель вознамерился доказать ошибку Рауля и вошел в крутое пике. Саманта с воплем схватилась за руку Рауля, пытаясь увернуться… и через мгновение оба оказались в воде, хохочущие и фыркающие. Она поспешно кинулась к лестнице, чтобы выбраться, так как ей не понравилось уже знакомое исступление в его глазах.
Разумеется, он поймал ее прежде, чем она взялась за поручни…
Неожиданно Саманта услыхала чей-то голос. Они оба обернулись, причем Рауль все еще не выпускал ее талию. Возле бассейна стояла Мерседес.
Красавица-испанка не сильно изменилась за прошедшие годы. В последний раз Саманта видела ее в день похорон Карлоса — через неделю саму Саманту взяли под стражу…
Черные прямые волосы обрамляли бледное, почти не тронутое загаром лицо. На Мерседес были шорты и замшевая безрукавка, руки уперты в бедра, а в глазах — выражение холодного презрения. К изумлению Саманты, Рауль так и не снял руки с ее талии.
— Привет, Мерседес. Это Саманта, она…
— Вместо того, чтобы развлекаться с уголовниками, обратил бы внимание на свою племянницу.
Только по тому, как напряглась его рука, Саманта догадалась о его истинных чувствах. Голос же Рауля прозвучал совершенно спокойно.
— Кончита спит.
Раздался всплеск. Саманта обернулась и увидела девочку, постарше Кончиты, лет пяти, в розовом нарядном платьице, украшенном немыслимым количеством лент, бантиков и рюшечек.
Лусия собственной персоной. Девочка занималась тем, что целенаправленно спихивала ногой в бассейн все, что попадалось ей на пути: шезлонг, темные очки Саманты, полотенце, тапочки Кончиты, тарелку, кувшин с апельсиновым соком. Рауль рванулся к ней.
— Лусия, ради бога!
Мерседес с вызовом посмотрела на него.
— Не смей кричать на ребенка!
Девочка с истошным воплем кинулась прочь от Рауля, прижалась к ногам матери и заканючила:
— Не подходи ко мне! Мамулечка, спаси меня, мамулечка-а-а!
Саманта стояла, до глубины души потрясенная этой сценой. Рауль и Мерседес не сводили друг с друга глаз. Во взгляде женщины пылали ненависть и вызов, во взгляде Рауля — усталость, растерянность и беспомощность, да такие сильные, что Саманте немедленно захотелось обнять его, защитить.
Саманта тихонько выбралась из бассейна, не очень зная, что ей делать дальше, и боясь, как бы не проснулась Кончита, хотя Рауль и утверждал, что сейчас ее не разбудить и пушками. В этот момент Рауль прошептал:
— Забери Кончиту в дом!
Она осторожно подхватила маленькое теплое тельце, прижала к себе. Наконец-то моя дочь в моих объятиях, пусть даже по такому отвратительному поводу, счастливо думала Саманта, унося девочку. Она уложила ее в большое мягкое кресло на веранде и села рядом, буквально пожирая глазами любимое личико. Если бы не страх разбудить малышку, она покрыла бы поцелуями ее всю.
35 
