46 
— Ты уверен, Захир? — Она все еще опасалась, что ослышалась или не так поняла его.
Эти слова озадачили шейха.
— Уверен ли я? — повторил он, словно не веря своим ушам. — Я только что попросил самую прекрасную девушку в мире стать моей женой, и она переспрашивает? Разумеется, уверен! Я никогда не солгал бы тебе в том, что касается моих чувств к тебе.
— Понимаешь, я будто попала в сказку, в сон. Все вокруг стало по-другому, озарилось волшебным светом. Я наконец увидела «Сердце отваги» и… — Джина опустила глаза, неожиданно застыдившись. — Я так долго хотела быть с тобой, стать твоей женой. Я мечтала об этом с нашей первой встречи. Уже тогда я поняла, что ты и есть тот, кого я ждала всю жизнь. Но когда я снова приехала в Кабуядир и узнала, что ты — шейх… Я приказала себе забыть об этом. Но не смогла, ведь я так сильно люблю тебя. Ты для меня — весь мир.
— Когда мы впервые встретились, я сказал тебе, что никогда не испытывал подобного ни к одной женщине. Ты вернулась, но я уже был совершенно не похож на того человека, который провел с тобой незабываемую ночь, Джина. После смерти отца и гибели Ажара я утратил веру в любовь. Все, что я мог видеть тогда, — это боль, которую порождает любовь. Если ты теряешь близкого человека, это хуже самой жестокой пытки. Я не хотел снова проходить через подобное. Поэтому решил избегать сильных чувств. Я обманывал сам себя, считая, что смогу заключить союз, выгодный для страны. Как же я ошибался! Я понял это, лишь увидев тебя. У меня нет слов, чтобы описать, как любовь к тебе наполняет меня, как глубоко пропитывает все мое существо. Из всего, чего мне удалось достичь, рохи, твоя любовь — мое самое ценное сокровище.
— Что значит «рохи»?
Захир подарил ей долгий нежный поцелуй:
— «Душа моя», и именно ею ты стала для меня.
— Мне это нравится. — Джина задумчиво вздохнула.
— Так как же?
— О чем ты?
— По-моему, я только что попросил тебя стать моей женой. Мне очень хотелось бы услышать ответ.
— Да! — Ее руки сомкнулись на его талии в горячем и нежном объятии, и, хотя это потревожило все еще болезненную рану на боку, Захиру не хотелось попросить ее отпустить его. — Да, да, да! — страстно повторяла она. — Тысячу раз да!
Она ритмично двигалась, сидя на нем. Тени от трепещущего в светильнике язычка пламени плясали по стенам. Ее кожа, белая, словно свежие сливки, нежная, словно шелк, светилась в полумраке. Захир хрипло застонал, глубоко входя в нее, его мужское естество становилось все горячее и тверже.
— Я люблю тебя, — промурлыкал он, беря в ладони ее грудь, поглаживая кончиками пальцев бархатистые острия сосков. — Я люблю то, что ты делаешь, и в какое состояние это меня приводит.
В колдовских глазах Джины сверкнула озорная улыбка. Ее золотистые волосы мерцали в полумраке бедуинского шатра, словно отблески костра.
— И в какое же состояние тебя это приводит? Расскажи, со всей поэзией и романтикой, на которую способен, любовь моя.
— Поэзия — слишком высокий слог для настоящего момента, — ответил он с усмешкой. — Но когда я чувствую тебя изнутри, как сейчас, я думаю, что могу умереть от наслаждения, моя шейха.
— Шейха… Разве это не жена шейха?
— Так и есть.
— Но ведь я пока не твоя жена, Захир.
Он властно обхватил ее мягко очерченные бедра.
— Но скоро станешь ею, — настаивал он. Прилив эмоций заставил его усилить напор.
— Ах… — Джина закрыла глаза, поглощенная радостью умопомрачительно страстного соединения, затем снова открыла их, слегка покачивая бедрами вперед и назад. — Да, я скоро буду ею.
— Я после этого… — Захир застыл на несколько секунд, проникаясь ощущениями от ее тела, стараясь почувствовать каждое его сокращение, каждый удар пульса.
Казалось, они настолько близки, что стали буквально одним целым, единым и неделимым. Это было соединение не только тел, но также душ и сердец, непередаваемое, почти сверхъестественное чувство.
— Разве ты не знаешь, что предложения полагается заканчивать… ох! — Джина запрокинула голову.
Острое наслаждение разрядки унесло ее в страну блаженства, и ему не терпелось к ней присоединиться. Никогда еще она не выглядела столь лучезарной.
— Вскоре после свадьбы ты будешь носить моего ребенка, рохи. — Крепко сжав ее бедра, удерживая ее на месте, он излился в нее.
Глава 12
Джину весь день трясло, но не от страха, а от волнения и радостного ожидания. Когда она увидела Захира, одетого в величественную, черную с золотом одежду, похожего на могущественного воителя прошлого, и когда они дали друг другу брачные клятвы, и когда вышли в большой зал дворца, навстречу гостям, — все это время Джина была вне себя от радости.
46 
