36 
Такой поворот Дашу полностью обескуражил. Не зная, что сказать, она замялась, и Дан хмуро продолжил:
– Признайся уж, что просто страшишься повторения старой истории. Боишься, что тебя опять выгонят?
Даша насупилась, не желая признавать очевидного.
Дан вздохнул и предложил, на его взгляд, оптимальный вариант:
– Давай сделаем так: я открываю на твое имя солидный счет и мы заключаем брачный контракт, в котором оговариваем, что и сколько ты получишь в случае развода. И долю наших будущих детей. Тебе так будет спокойнее?
Дарья сердито запротестовала:
– Я за твоими деньгами не гонюсь! Я вовсе не меркантильна!
– Я этого и не говорил. Речь шла об уверенности в себе и в нашем будущем.
Дарья вздохнула. Если бы она могла поверить в это надежное будущее!
Дан честно старался сосредоточиться на разговоре, но ее нежный запах сводил его с ума, заставляя сердце оглушительно биться в груди, а прозрачная кожа, окрасившаяся мягким румянцем, так манила попробовать ее на вкус, что он мысленно застонал, чувствуя, что его терпения хватит ненадолго. Но это и понятно, после стольких месяцев воздержания возможность обладания горячо желанной женщиной и святого введет в грех! Он глубоко задышал, медленно считая про себя, чтобы отвлечься, но это не помогло. Молодая кровь бурлила, не желая остывать, и мужское тело всё сильнее требовало своего. Он измученно прикрыл глаза и потянулся к ней, как к непреодолимому магниту, безостановочно покрывая поцелуями ее лицо и настойчиво шепча:
– Милая моя, ну пожалуйста!
У нее закружилась голова. Дыхание участилось, кровь толчками пульсировала в висках. Никто не целовал ее с таким напором, и она растерялась, не понимая, чего же на самом деле хочет. Но Дан хорошо понимал, чего хочет он. Не в силах больше сдержать дрожащее от страсти тело, он вдавил ее в диван, стремительным толчком завладел ее плотью и принялся двигаться в ней, шумно дыша и прикусив от напряжения губу, боясь, что закончится всё слишком быстро.
Действительно, он взорвался так же быстро, как и в прошлый раз. Но потом не побежал в ванную комнату, чтобы смыть последствия страсти, как это делал Генка, а смущенно повинился:
– Милая, не сердись! Я сейчас всё исправлю! Ты же понимаешь, это не в человеческих силах…
Она не поняла, что он хотел исправлять и почему это не в человеческих силах, и хотела вежливо его успокоить, сказав, что давно привыкла к роли резиновой куклы и ей от него ничего не нужно, пусть только встанет и уйдет, но тут он принялся ласкать ее тело с непривычным для нее пылом и нежностью. Теперь он полностью владел собой и не спешил.
Его руки беспокойно скользили по ее телу, нащупывая потаенные уголки и поглаживая их до тех пор, пока она не начала дышать так же хрипло и прерывисто, как и он. В его глазах билось необузданное желание, но он испытывал глубокое наслаждение, просто лаская ее тело. Чуть приподнявшись, в сотый раз поцеловал ее плотно прикрытые веки и тихо признался:
– Я сгораю от желания!
Она едва расслышала эти слова. От его настойчивых ласк ее захватило жаркое возбуждение, заставив парить в воздухе, выгнав из головы все здравые мысли.
От возбуждения и истомы она впала в транс. Звуки и запахи куда-то исчезли, остались только его поцелуи и всё более нескромные ласки. Когда она застонала и повернулась к нему, ловя его губы, он тихо прошептал: «Ну наконец-то!» и медленно накрыл ее своим телом.
Впервые тяжесть мужского тела была для нее приятной, даже желанной. Разбуженная плоть требовала насыщения и она принялась извиваться под ним, пытаясь освободиться от завладевшей телом томительной жажды. Он принял ее ритм и скоро она замотала головой, глядя слепыми глазами в плавающее над ней жаркое лицо Дана.
Он не мог отвести пламенного взгляда от обожаемого лица. Наконец-то он наяву любовался тем самым нежно-страстным выражением, которое столько раз представлял себе в жгучих мечтах. Стараясь сделать всё, чтобы Даше было так же хорошо с ним, как и ему с ней, изо всех сил напрягался, входя в нее как можно глубже. Его тело стало скользким от пота, и на нее время от времени падали тяжелые капли.
Но вот время остановилось, разбившись на тысячу сверкающих мигов и она, вскрикнув, забилась под ним, заставляя ускорить темп. Догнав ее, он упал рядом и уткнулся в основание ее шеи.
Даше было удивительно хорошо и не хотелось возвращаться из мира бездумного счастья в проблемную жизнь. Он настойчиво зашептал:
36 
