22 
Гэбриел выглядел злым, когда пробормотал:
— Мерзкий подлец.
Она была всецело согласна с ним, но не собиралась делиться своими соображениями со слугой. Может, он поведает ей, что заставило виконта бросить вызов её брату.
— Что он сделал?
— Это не мне объяснять. Я уверен, Доминик расскажет Вам, если попросите… Хотя, вероятно, Вы не захотите поднимать эту тему, по крайней мере, не сегодня.
— То есть он уже подстриг нас с Робертом под одну гребёнку? Заочно составил своё мнение и решил втоптать меня в грязь, да? — потребовала она. — Это то, чего мне следует ожидать от встречи с лордом Вульфом?
— Я, честно говоря, не знаю, чего Вам ожидать. Но если он пошлёт ещё кого-то на Ваши поиски, то никому из нас это не понравится. Пожалуйста, начинайте идти по направлению к дому.
Она заставила себя перебирать ногами, хотя и медленно, и пыталась не задумываться над тем, что случится в том доме. Она обернулась к Гэбриелу, чтобы отвлечься.
— Многие члены Вашей семьи работают здесь.
— Не так уж много, на самом деле. Несколько кузенов, дядя, моя мать. У Коттериллов и Джейкманов больше. Наши предки жили здесь и вокруг деревни Ротдейл. Вы можете увидеть её с вершины западной башни, вернее, могли бы увидеть, если бы башня не сгорела дотла. Туда теперь никто не заходит. Мой отец служил здесь дворецким до самой своей смерти. Он хотел, чтобы я сменил его на этом посту, пытался готовить меня к этой должности с детства, но я был слишком занят, развлекаясь с Домиником, и совсем не хотел учиться! Поэтому после смерти отца наняли другого дворецкого.
— Что вызвало пожар?
Он проследил за её взглядом на башню и мрачно изрёк:
— Доминик.
— Крайне неприятный инцидент. Что он там делал?
— Устраивал пожар.
Она открыла рот.
— Нарочно?
— Да. Это была любимая игровая комната его сестры, когда она была ребёнком. В год своей смерти она имела обыкновение часто подниматься туда, но вовсе не затем, чтобы играть. Она просто часами стояла перед окном. Она погибла той осенью.
— Мне жаль.
— Как и всем нам. Здесь все её любили.
— У лорда Вульфа есть другая семья?
— Его мать и несколько дальних кузин, но он последний прямой носитель имени… и хочет, чтобы так оставалось впредь.
Глава 11
БРУК всё ещё медлила, отчаянно желая проволочки, которая позволит ей не входить в комнату в конце коридора. Она в очередной раз остановилась, чтобы спросить у Гэбриела:
— Почему Вы поселили меня в покои смежные с комнатой виконта?
Он оглянулся и ответил:
— Как я уже объяснил Доминику, это избавит нас от хлопот переносить Ваши вещи после свадьбы. Но я могу Вас заверить, что сейчас эта дверь заперта.
Она должна была испытать облегчение, если бы не была настолько взволнована.
— А Вы абсолютно уверены в том, что свадьба состоится?
Он не ответил на этот вопрос. Зато сказал:
— Одна из этих комнат принадлежала его сестре. Она постоянно заперта, таковой и останется. Ещё одна комнаты была его детской…
Она, с надеждой в голосе, прервала его:
— Возможно, вместо того, чтобы рассказывать, вы покажите их мне?
— Может быть, в другой раз. Идёмте, он ожидает.
Он прошел вперед и открыл столь волнующую её дверь. Она посмотрела на ту дверь, которая вела в её комнату, и задалась вопросом, сможет ли она здесь забаррикадироваться. Но неужели она действительно хочет вести себя как трусиха? Она и была трусихой! Нет, не была — напомнила себе Брук.
Требовалось огромное мужество, чтобы жить с её семьей, а также хитрость, навыки мастерски увиливать и мошенничать. Но дома она знала, с чем может столкнуться, и точно знала, как с этим справиться. А здесь было по-другому. Незнакомо. Её поведение сейчас может повлиять на её дальнейшую судьбу. Первое впечатление очень важно. Она не хотела, чтобы здесь ей нацепили ярлык трусихи… Конечно, если она останется. Пришло время выяснить это.
Она вошла в комнату и почтительно склонила голову. Уловив движение слева, она бросила взгляд на мужчину в кресле, который потирал сонные глаза. Он быстро встал и поклонился ей, пробормотав:
— Миледи.
Ещё одно движение справа. Ещё один мужчина, этот был среднего возраста и одет более официально, как дворецкий, он вышел из восточного угла комнаты.
Он также поклонился и выразил почтение:
22 
