96 
— Не имеет значения, что бы он сделал на моем месте, — беззвучно прошептала она. — Я — это я. А мне никто не нужен, кроме него. — Офелия сделала свой выбор и вовсе не считала, что приносит жертву. Хотя, если честно, она находила Мэтта очень привлекательным. И потом, он был очень добр — и к ней, и к Пип.
— Что ж, возможно, Мэтту просто не удалось тебя завести, — вздохнула Андреа. — А как насчет того Центра, где ты работаешь? Есть там интересные мужчины? Ну, директор, к примеру? — Андреа, судя по всему, была твердо намерена устроить ее судьбу! Офелия рассмеялась.
— Мне нравится их директор. Правда, должна тебя разочаровать — это женщина.
— Сдаюсь! Ты просто безнадежна! — Андреа махнула рукой.
— Вот и хорошо. А как насчет тебя? Что представляет собой твой новый приятель?
— Обычная история, — вздохнула Андреа. — Его супруга в декабре родит близнецов. А он твердит, что она просто чокнутая и брак их давным-давно дал трещину — видимо, поэтому она и забеременела! Глупо, конечно, но бывает и так. А парень… что ж, конечно, на роль мужчины моей жизни он не тянет, но мы с ним неплохо проводим время вместе. — “До тех пор, пока не родятся близняшки, или пока он снова не влюбится в свою жену, или что там еще может случиться”, — подумала она про себя. Для нее это был не выход из положения. Правда, Андреа вечно твердила, что, дескать, и не ищет “выхода” — просто нуждается в некотором стимуле, чтобы доказать самой себе, что еще не вышла в тираж.
— Похоже, не лучший вариант для тебя, — сочувственно улыбнулась Офелия. Ей было искренне жаль Андреа — почему-то ей вечно не везло с мужчинами.
— Пока сойдет. В любом случае, когда он станет папочкой, ему будет не до меня. А сейчас его супруга на сохранении, и бедняга едва не забыл, что такое секс!
Даже слушать Андреа было мучительно для Офелии — то, о чем она говорила ей, всегда неприятно. Доверие, любовь, уверенность в завтрашнем дне — вот что значил для нее брак, а отнюдь не только горячее мужское тело в ее постели.
Конечно, жизнь с Тедом порой бывала довольно трудной, но Офелия все равно считала свой брак счастливым. Любить его, быть его женой, поддерживать мужа в трудную минуту, когда они едва не голодали, и радоваться вместе с ним, когда он добился признания, — вот как она понимала свой долг. Ей нравилось думать, что они с мужем друзья, что они проживут вместе до самой смерти. Ей и в голову бы не пришло насмехаться над ним или презирать его. Даже узнай она о какой-то интрижке Теда, все равно простила бы его. Ей до сих пор страшно думать о том, что теперь она одна — навеки одна! Другие мужчины для нее просто не существовали. Она куда счастливее дома, с Пип, — для чего ей мужчины, половина из которых беззастенчиво обманывают жен? Или холостяки, отнюдь не мечтающие расстаться со своей привольной жизнью и думающие только о том, как бы побыстрее затащить женщину в постель? В глазах Офелии ничего даже просто быть не могло. И ей совсем не хотелось подвергать риску свою дружбу с Мэттом. Для чего им что-то менять, ведь все и так хорошо? Куда лучше оставаться друзьями, решила она. И пусть Андреа не верит в это — сама Офелия считала, что должно быть именно так.
Мэтт привез Пип около половины одиннадцатого. Пип сияла, блузка ее помялась и вылезла из юбки, галстук Мэтта торчал у него из кармана. Они наперебой рассказывали Офелии, как сначала ели жареных цыплят, а потом отплясывали рэп, от которого были без ума все девочки в их классе. Оба считали, что замечательно провели вечер.
— Насчет рэпа не уверен, — смеясь, сказал Мэтт, после того как Пип помчалась спать, а улыбающаяся Офелия налила ему белого вина. — Впрочем, Пип, похоже, понравилось. Кстати, танцует она здорово.
— Я тоже когда-то любила танцевать, — со счастливой улыбкой кивнула Офелия, радуясь, что оба довольны. Вот и снова Мэтт устроил им праздник. Вспомнив, с какой сияющей улыбкой смотрела на него Пип, Офелия покачала головой. Похоже, девочка просто без ума от него. Впрочем, что тут плохого? Мэтт явно даже не подозревает об этом, решила она, и слава богу. Офелия усмехнулась, представив, как смущалась бы Пип, если бы Мэтт узнал о ее чувствах.
— А теперь что же? Разлюбили? — с широкой усмешкой спросил Мэтт.
— Тед был хорошим танцором, а вот танцевать почему-то не любил, так что я даже и не помню, когда танцевала в последний раз. — А теперь уж скорее всего и не придется, с горечью подумала она, учитывая, какая жизнь ждет ее впереди. Ну и ладно, она ведь сама ее выбрала. Пусть за нее танцует Пип, вздохнула Офелия, да и потом уединенная жизнь, которую она решила вести, не располагает к веселью. Ей никогда больше не придется танцевать или заниматься любовью с мужчиной. Все осталось в прошлом. Офелия запрещала себе даже думать о таких вещах.
96 
