очень нудно 
35 
– Нет. Я имею в виду, помогать людям так, как это делаете вы. Я бы хотела делать что-то подобное.
– Почему нет, если есть желание. Для этого не надо вступать в религиозный орден. Все, что надо, это засучить рукава и начать работать. Вокруг нас очень много людей, кому нужна помощь, даже среди успешных. Деньги и успех не всегда делают людей счастливыми.
Это было сказано для Мелани, но, как она поняла, больше даже для ее матери.
– У меня нет времени для волонтерской работы, – с сожалением ответила Мелани. – Да и мама против того, чтобы я контактировала с больными. Она все время боится, что я заболею – и тогда прощайте, гастроли и выступления.
– Возможно, когда-нибудь ты найдешь время и для того, и для другого. Когда будешь постарше.
И когда ее мать ослабит хватку, если это вообще когда-то произойдет, мысленно додумала Мелани. Мэгги же стало казаться, что эта женщина, мать Мелани, проживает свою жизнь за счет дочери. С ее помощью реализует свои мечты. Ей посчастливилось, что Мелани теперь звезда. У синеглазой монахини было шестое чувство на людей – и она уловила, что Мелани – заложница собственной матери и в глубине души в ней зреет протест, она начинает бороться за то, чтобы освободиться.
Подкатил очередной автобус, и они опять занялись пациентами – накладывали швы, обрабатывали раны, успокаивали, кого-то определяли к врачам, кого-то отправляли отдыхать и в столовую. Из Мелани получилась хорошая помощница, и сестра Мэгги не скупилась на похвалу.
На обеденный перерыв они ушли позже, разобравшись с последним пациентом из последнего прибывшего автобуса, уже после полудня, и, сидя на солнышке, ели сэндвичи с индейкой, которые были на удивление очень вкусными. Оказывается, в лагере вызвались готовить несколько приличных поваров. Еда появлялась словно ниоткуда. Чаще всего она поступала как гуманитарная помощь от других городов и даже штатов. Беспрерывно поступало и необходимое медицинское оборудование, одежда и постельные принадлежности. Было ощущение, словно они живут в зоне военных действий, так как над ними постоянно, днем и ночью, кружились вертолеты. Многие поначалу жаловались, что вертолетный шум мешает им спать, но потом привыкали, да и что такое шум вертолета по сравнению со спасением и человеческим участием в судьбах тех, кто оказался в беде.
Они только что покончили с сэндвичами, когда Мелани заметила проходящего мимо них Эверета. Как и многие другие, он все еще был в том же, в чем его застало землетрясение, – в тех же черных брюках и белой парадной рубашке. Он прошел, не заметив их. На шее у него висела камера, через плечо болталась сумка от камеры. Мелани его окликнула. Он обернулся и, удивленно взглянув в их сторону, быстро подошел и сел на бревно, на котором они сидели.
– Что вы тут обе делаете? Еще и вместе. Как так случилось?
– Я работаю здесь. В полевом госпитале, – улыбнулась Мэгги.
– А я ее помощница, – добавила Мелани. – Когда нас перевезли сюда из костела, я пошла в волонтеры. Готовлюсь быть медсестрой, – гордо объявила Мелани, улыбаясь.
– И очень хорошей, кстати, – вставила Мэгги. – А вы, Эверет? Продолжаете снимать или просто пережидаете время, когда можно будет уехать? Вам дали здесь место? Вы не ранены? – сыпала Мэгги вопросами, так что Эверет выжидал, пока она закончит, чтобы ответить. Она не видела его с того утра после землетрясения, когда он неспешно отправился посмотреть, что происходит в городе. С момента, как они расстались, дома она не появлялась, поэтому он не нашел бы ее, если бы и попытался, в чем она, впрочем, весьма сомневалась.
– Не исключено, что придется пожить здесь. Все это время я был в убежище в центре города. Но его только что закрыли. Соседнее здание так наклонилось, что нас эвакуировали и предложили перебраться сюда. До сегодняшнего дня я все еще надеялся уехать, но это пока нереально. Из Сан-Франциско уехать не на чем. Так что мы здесь все на приколе. Но грех роптать… Бывает участь и похуже, – с улыбкой ответил он им обеим. – Зато мне удалось сделать несколько грандиозных снимков, – похвастался он и пополнил коллекцию своих шедевров, «щелкнув» их, улыбающихся, залитых солнцем, молодых, счастливых, сидящих рядом, голова к голове, на бревнышке.
Вряд ли кто-то поверит, что на снимке действительно Мелани Фри, суперзвезда – на бревне, в армейских штанах и шлепанцах, при исполнении обязанностей младшего медработника в полевом госпитале, сразу после землетрясения… Снимочку нет цены, хмыкнул про себя Эверет. Это плюс к тем нескольким обалденным снимкам Мэгги, которые он сделал в первую ночь. Ну когда же, когда он увидит их. Скорее бы вернуться в Лос-Анджелес. Ему не терпелось вкусить триумфа от этой безусловной удачи. Его редакторы будут пищать от восторга, увидев, что он им привезет. И кто знает, быть может, он выиграет еще одну премию. Интуиция подсказывала ему, что уж точно он немало выгадает в деньгах, если пристроит снимки не в один только журнал, который командировал его снимать пенки с благотворительного сиропа, но он сделал сильные снимки реальной жизни в момент трагедии. Такие потянут на историческую ценность. А если учесть, что подобного рода события происходят не чаще чем раз в сто лет, а то и реже… Да его материалу нет цены – с такой-то фактической достоверностью!
35 
